Вчера стало известно, что знаменитая компания H.J. Heinz Company (NYSE:HNZ), вероятно, будет выкуплена группой инвесторов и выведена с биржи. В сделке принимает участие Уоррен Баффет через свою инвестиционную компанию Berkshire Hathaway и бразильский инвестфонд 3G Capital. Если решение будет утверждено акционерами и антимонопольными органами (а в этом мало кто сомневается) владельцы акций Heinz получат примерно $23 млрд наличными, ещё $5 млрд пойдёт на выкуп долгов компании.
Казалось бы, дело обычное. Да, сумма сделки велика (крупнейший в истории выкуп пищевой компании), но далека от рекордов, зафиксированных в других отраслях, да и от рекорда самого Баффета – в 2010 году он заплатил $36 млрд за железнодорожную компанию Burlington Northern Santa Fe.
Тем не менее, эта сделка уникальна сразу по нескольким причинам. Во-первых, из-за её очевидного политического характера. Во-вторых, из-за чисто финансовой роли Баффета. В-третьих, из-за структуры сделки, которая не видна на первый взгляд, но заметно меняет отношение к ситуации, если понять, в чём её хитрость. Попробуем разобраться во всех трёх вопросах.
Политика
У нового госсекретаря США (по сути, министра иностранных дел) Джона Керри есть жена. Эта жена – Тереза Хайнц Керри – наследница кетчуповой империи Heinz, владелица небольшого пакета акций корпорации, а также совладелица нескольких международных бизнесов Heinz, акции которых публично не торгуются.
Heinz имеет интересы по всему миру, в том числе в не очень дружественных США странах, например, России, Венесуэле или Индонезии. Понятно, что возникает конфликт интересов: при желании правительства этих стран могут «прижать» бизнес Heinz, т.е. ударить непосредственно по самому больному месту влиятельного американского политика – кошельку жены. Не поможет даже формальное разделение инвестиций супругов: несмотря на то, что по их брачному контракту они управляют своими финансами самостоятельно (Джон Керри тоже довольно состоятельный человек, его мать входила в клан Форбсов), хочешь – не хочешь, а обращать внимание на дела жены будешь.
Как быть? Очень просто: вскоре после назначения Керри, внезапно, «группа инвесторов» решает выкупить Heinz целиком – и долю жены политика, и все остальные акции. С хорошей наценкой – плюс 19% к историческому максимуму цены или плюс 30% к средней цене за последний год, в общей сложности за $28 млрд. Керри и Хайнц получат как минимум несколько сотен миллионов долларов. Установить более-менее точный размер выплат невозможно, так как формально Терезе Хайнц принадлежит примерно 1% акций корпорации.
Но сколько ещё процентов “упаковано” в различные анонимные фонды (которые и владеют большей частью акций), а также сколько стоят непубличные доли в иностранных дочерних компаниях – неизвестно. Скорее всего, много – слишком уж удивительным выглядит совпадение по срокам: как сказал Баффет, он занялся вопросом выкупа Heinz в декабре, как раз, когда появилась информация о предстоящем назначении Керри на высокий пост в администрации.
Кроме того, не выглядит случайной и фигура основного покупателя. Уоррен Баффет – большой друг и сторонник демократической администрации и лично президента Обамы. Вполне разумно предположить, что помимо чисто финансовой стороны сделки есть и дополнительные договорённости: мол, выкупаешь задорого компанию, получаешь в обмен что-то ценное. Информацию, доступ к другим, более интересным сделкам, поддержку в международных отношениях, опять же. Баффет, как известно, активно инвестирует в китайские компании и вообще интересуется Азией. В общем, политически идеальная сделка, в результате которой все довольны – и инвестор, и продавцы, и правительство, и лично дорогой Барак Хусейнович..
Партнёрство
Кстати, об инвесторах. Как подчеркнул сам Баффет в телевизионном интервью по поводу сделки, его роль в ней – чисто финансовая. Оперативным руководством бизнесом, его оптимизацией и расширением (такие планы есть) будет заниматься “младший” партнёр – бразильская инвестиционная компания 3G Capital. Такой подход необычен для Баффета: он предпочитает владеть бизнесом и контролировать его, доверяя непосредственное управление нанятым менеджерам (часто тем же, что управляли компанией до покупки), а не равноправным партнёрам-акционерам.
Или, что случается намного реже, выступает в качестве миноритарного финансиста, внося в крупную сделку относительно небольшую сумму в обмен на гарантированный доход. Например, в 2008 году он принял пассивное участие в поглощении компанией Mars её конкурента Wm. Wrigley Jr. & Co. При общей сумме сделки $23 млрд Баффет внёс лишь $6,5 млрд в обмен на привилегированные акции. Поэтому ситуация, когда Баффет вносит основную часть средств за покупку, но отказывается от контроля, уникальна.
С кем же он готов поделиться контролем? Компания 3G Capital – не новичок на американском и мировом розничном рынке. Она управляет капиталами трёх бразильских миллиардеров, которых зовут Хорхе Пауло Леманн, Марсель Теллес и Карлос Альберто Сикупира (Jorge Paulo Lemann, Marcel Telles и Carlos Alberto Sicupira). Три друга сделали состояние, создав один из первых в Бразилии современных инвестбанков и продав его потом Credit Suisse First Boston.
В 1999 году они слили местные пивоваренные компании Cervejaria Brahma и Companhia Antarctica Paulista, создав почти монополиста на южноамериканском пивном рынке – корпорацию Companhia de Bebidas Das Americas (AmBev). В 2004 году бразильская компания соединилась с бельгийской (точнее, фламандской) Interbrew, а в 2008 году этот монстр за наличные ($52 млрд) купил американскую Anheuser–Busch. Кстати, бразильцы уже тогда были хорошо знакомы с Баффетом, чья инвесткомпания Berkshire Hathaway владела 5% поглощаемого американского гиганта Anheuser-Busch.
Кроме того, три уже пожилых пивовара-финансиста владеют розничными магазинами в Бразилии и – с 2010 года – знаменитой всемирной сетью быстрого питания Burger King. В общем, прямо скажем, не новички, да и к многомиллиардным масштабам бизнеса тоже давно привыкли.
Финансы
Подробного описания структуры сделки пока нет, да и вряд ли оно станет известно в ближайшее время – подобный выкуп сложен и длителен (завершение всех процедур ожидается через полгода). Тем не менее, интересные и необычные данные уже есть.
Насколько понятно на данный момент, 3G внесёт всего $4,5 млрд, получив за них обыкновенные акции Heinz. Berkshire Hathaway купит столько же обыкновенных акций, но потом получит привилегированных бумаг ещё примерно на $8-8,5 млрд. Остальные деньги дадут банки, вероятно, под залог акций по традиционной схеме кредитного выкупа.
Партнёры выкупают компанию по весьма высокой цене. Мультипликатор p/e при данной цене сделки составляет примерно 22, что сложно назвать приемлемым уровнем для прижимистого Баффета. Однако, старик не сошёл с ума: всё не так просто.
Интересна в этой схеме часть, связанная с привилегированными акциями. В последние годы это один из любимых инструментов Уоррена Баффета – в сложные времена такой тип бумаг (по сути, нечто среднее между акциями и облигациями) даёт стабильный и предсказуемый доход. Так, по условиям данной сделки, Berkshire Hathaway будет получать 9% годовых на вложенные в “префы” деньги. Иначе говоря, независимо от результатов работы Heinz, Баффет ежегодно будет вынимать из компании порядка $700-750 млн.
При этом чистая прибыль корпорации за прошлый год, например, составила всего $923 млн. Фактически, по бумагам, представляющим всего треть капитала, будет выплачиваться львиная доля прибыли. А если учесть, что партнёры собираются не просто “стричь купоны”, но активно расширять Heinz, покупая на него новые бренды и бизнесы, вряд ли по остальным акциям будут выплачиваться хоть какие-то дивиденды.
Даже если разделить $750 млн на всю сумму инвестиций Баффета в кетчуп, получится примерно 5-6% годовых гарантированного дохода, что для современной Америки с её нулевыми ставками, очень и очень неплохо. И это не считая роста потенциальной цены акций, которые, вполне возможно, рано или поздно будут снова проданы на бирже.
Собственно, всё настолько неплохо и даже отлично для Баффета, что вновь возникают сомнения в чисто рыночном характере сделки. Что возвращает нас к мысли о политическом аспекте выкупа. Он, конечно, далеко не главный, но свой штрих в общий рисунок 28-миллиардной сделки явно вносит.
