10 апреля в акваторию Черного моря вошел эсминец Donald Cook, входящий в состав 22-ой эскадры Атлантического флота США. Американские военные объяснили его появление достаточно стандартно. «Миссия эсминца «Дональд Кук» заключается в поддержке союзников по НАТО и Черноморских партнеров относительно приверженности США усилению и улучшению взаимодействия в направлении достижения общих целей в регионе».
Вслед за американским эсминцем в Черное море зашел и французский военный корабль разведки Dupuy de Lome. В понедельник ожидается заход в черноморскую акваторию французского эсминца Dupleix, специализирующегося на борьбе с подводными лодками. Таким образом, вместе с находящимся в Черном море спасательным судном ВМФ Франции Alize, группировка кораблей НАТО в этом макрорегионе увеличится до 4 единиц.
За последний месяц это уже второй визит в акваторию Черного моря такого крупного военного американского корабля, каким являются эсминцы типа Arleigh Burke. В марте этого года в учениях военно-морских флотов (ВМФ) Румынии и Болгарии принимал участие эсминец США Truxtun, который, так же как и Donald Cook, имеет водоизмещение почти 10 тыс тонн и может нести на борту до 56 ударных крылатых ракет типа Tomahawk, способных доставить ядерную боеголовку мощностью до 200 кт на расстояние до 2400 км.
Кроме того, эсминцы этого типа оснащаются многофункциональной боевой информационно-управляющей системой Aegis, (на Donald Cook она точно есть), которая, по утверждению ее изготовителя – компании Lockheed Martin, способна осуществлять в радиусе 190 км от корабля автоматический поиск, обнаружение и сопровождение до 300 целей.
Отличительной чертой системы Aegis является и то, что она является активной частью создаваемой США системы противоракетной обороны, направленной на перехват баллистических ракет с дальностью полета до 5500 км. В 2008 году, например, оборудованный Aegis американский крейсер Lake Erie с помощью зенитной ракеты SM-3 сбил американский аварийный спутник-шпион, летевший на расстоянии 247 км от земной поверхности.
На фоне событий на Украине и в Крыму появление подобных кораблей неподалеку от российских берегов, естественно, воспринимается как угрожающий жест, хотя Truxtun в конце марта и вышел из акватории Черного моря. Однако, последствия этих жестов могут быть совершенно иными, чем планируют власти США.
Форпост «Крым»
Появление Donald Cook в Черном море само по себе не несет прямой угрозы России. И это прекрасно понимает командование нашими Вооруженными Силами. «Это явно демонстративная акция, чтобы показать, как американцы поддерживают украинское правительство. Конечно же, этот военный корабль не станет заходить в российские территориальные воды. Но он несет на борту ракетное оружие и все украинские масс-медиа будут рассказывать о том, что Donald Cook будет демонстрировать России американское военное присутствие в Черном море» — подчеркнул РАИ Новости источник в российском военном ведомстве.
А вице-премьер по «оборонке» Дмитрий Рогозин в свойственной ему манере иронично заявил в своем микроблоге в Twitter, что «эсминец США «Дональд Кук» сегодня планирует войти в Черное море. Главное, чтоб аборигены его не съели», проиллюстрировав свои слова известной песней Владимира Высоцкого.
Тем не менее, присутствие крупных американских боевых кораблей в акватории Черного моря (а сейчас мало кто сомневается в том, что оно будет постоянным, хотя конвенция Монтрё, ограничивающую пребывание в Черном море военных кораблей нечерноморских государств, никто не отменял) приведет к долгосрочным последствиям.
Первое последствие – несомненное укрепление решимости командования российскими ВС восстановить Крым как военно-стратегический форпост нашей страны в черноморском регионе. На коллегии Министерства обороны, прошедшей в начале апреля, было заявлено, что у России нет необходимости в срочной милитаризации полуострова. Имеющихся сил и средств сейчас достаточно для обеспечения высокого уровня обороноспособности нашей страны на этом направлении. От глаз наблюдателей, например, не укрылось то, что на полуострове Крым недавно появились зенитно-ракетные комплексы С-300, являющиеся важнейшей частью военно-комической5 обороны.
Однако, в шестилетней перспективе – до 2020 года, в Крыму будет существенно увеличена группировка морской пехоты, появятся мотострелковые войска и российские воздушные десантники. Естественно, будет восстановлена и база подводных лодок, существовавшая там во времена Советского Союза. Базироваться в ней будут дизель-электрические лодки типа 636.3 «Варшавянка», четыре из которых — «Новороссийск», «Ростов-на-Дону», «Старый Оскол» и «Краснодар», «Адмиралтейские верфи» сейчас строят специально для Черноморского флота.
Ожидается, что «Новороссийск» он получит уже летом этого года. За счет новых противокорабельных комплексов «Бастион» и зенитно-ракетных комплексов «Панцирь-С1» будет существенно усилена береговая оборона Крыма (хотя передвижные «Бастионы-П»» на полуострове, очевидно, уже тоже есть).
Однако, постоянные маневры американских эсминцев типа Arleigh Burke в Черном море могут спровоцировать российские власти на размещение в Крыму не только оборонительного вооружения. И это второе последствие визита нынешнего визита эсминца Donald Cook в черноморский регион. Как уже говорилось, эсминцы этого типа, оснащенные БИУС Aegis и противоракетами SM-3 играют важную роль в создании системы противоракетной обороны США в Европе.
Как сказал министр ВМС США Рэй Мабус, в 2014 году для выполнения этой задачи из базы в Норфолке (штат Вирджиния) на базу Рота в Испанию, помимо Donald Cook, будет переведен и эсминец Ross. Еще два эсминца с БИУС Aegis — Carney и Porter, будут переведены в Роту из Норфолка и Мейпорта, соответственно, в 2015 году. Плюс настойчивое желание Польши и Румынии разместить у себя сухопутные элементы ПРО. Если при этом американские эсминцы, оснащенные БИУС Aegis, в составе которых могут находиться до 88 ракет-перехватчиков ПРО, будут регулярно «мозолить глаза» еще и в Черном море, то желание российских военных разместить в Крыму «адекватный ответ» может стать практически непреодолимым.
Так, директор ЦАМТО Игорь Коротченко не исключает того, что на крымских аэродромах могут быть размещены сверхзвуковые дальние бомбардировщики Ту-22М3. Это самолет может доставить бомбовый груз общим весом 24 тонны на расстояние до 6 тыс км, и несет на борту 10 гиперзвуковых ракет Х-15 класса «воздух-поверхность» с дальностью полета до 300 км и 3 сверхзвуковых крылатых ракеты Х-22 с дальностью полета до 600 км.
Поэтому, в случае начала активной работы американской системы ПРО в Европе, в том числе морского базирования, крымские Ту-22М3 могут быть использованы как для нейтрализации командных и информационных центров этой противоракетной системы, так и для непосредственного уничтожения флота противника в акватории Черного моря. «Россия также должна активно отслеживать действия США в акватории Черного моря, для чего необходимо усилить систему контроля и разведки патрульной и морской авиации. Подобные возможности у России существуют и используются при отслеживании военной активности в различных районах Мирового океана», – убежден Игорь Коротченко.
Крылатый рой
Нынешняя ситуация с пребыванием в Черном море американских эсминцев с крылатыми ракетами Tomahawk на борту может обернуться и совсем неожиданной стороной. И сами эсминцы, и их вооружение являются частью американской стратегии «обезоруживающего удара», которая, по сути, появилась после того, как США и их союзники добились распада Советского Союза и кардинально уменьшили возможность основного правопреемника СССР – России, нанести по своей территории сокрушительный ядерный удар.
Но при этом сама возможность сделать это и у России, и у Китая, особенно, в их нынешнем состоянии, всё равно остается. Поэтому нынешняя американская военная стратегия, если опустить многочисленные подробности, строится на том, чтобы вывести из строя все важнейшие объекты на территории противника неядерным высокоточным оружием, носителями которого, в первую очередь, выступают корабли ВМФ США.
Проще говоря, американские корабли, подойдя на максимально возможное расстояние к берегам противника, начинают «засыпать» его пункты управления, жизнеобеспечения, электростанции, заводы огромным количеством крылатых ракет (КР). А когда с помощью КР основные очаги сопротивления подавлены, вступают в действие наземные силы. Дотошные эксперты подсчитали, что с 1983 года, когда была принята на вооружение первая модификация КР Tomahawk, американские военные в боевых условиях применили около 2 тыс этих крылатых ракет.
Поэтому, когда было объявлено, что администрация президента США Барака Обамы собирается с 2016 года прекратить закупку Tomahawk, для впечатлительных лоббистов американского оборонно-промышленного комплекса это был шок. «Сокращать «Томагавки» – это все равно что бежать с белым флагом на высоком шесте и кричать: «Мы готовы, чтобы нас растоптали», — процитировало слова директора Центра американских морских сил Хадсоновского института Сета Кропси The Washington Post.
Однако, не стоит тешить себя иллюзиями, что США при этом отказались от претензий на мировое господство. Во-первых, решение по прекращению закупок этих КР еще не принято. Во-вторых, количество уже стоящих на вооружение Tomahawk таково, что их хватит еще на несколько крупных войн. Осенью прошлого года командование авиационных систем ВМФ США, например, объявило о том, что купило у Raytheon Missile Systems трехтысячную ракету четвертой версии Tomahawk — Tactical Tomahawk (Tomahawk Blok IV).
Эта ракета предназначается для уничтожения наземных целей на расстоянии до 1600 км и может оснащаться ядерной, обычной унитарной или кассетной боевыми частями, попадая в цель с точностью 5-10 метров. Кроме того, Tactical Tomahawk, в отличие от своих предшественниц, оснащена двусторонним спутниковым каналом передачи данных, который позволяет оператору в ходе полета корректировать маршрут и перенацеливать ракету на новый объект, а также получать данные о результатах огневого поражения. И сколько КР Tomahawk всех четырех поколений сейчас стоит на вооружении ВС США, неизвестно.
Если брать флот, то этими крылатыми ракетами оснащены все атомные подводные лодки типа «Лос-Анджелес» (23 лодки по 12 КР), «Огайо» (4 по 154 КР), «Сивульф» (3 по 50 КР), «Вирджиния» (9 по 12КР), ракетные крейсеры типа «Тикондерога» (22 по 26 КР). На каждом из 62 эсминцев типа «Арли Бёрк» располагают от 8 (универсальный вариант) до 56 (ударный вариант) крылатых ракет Tomahawk. До 80 таких ракет будет на борту и новых американских эсминцев типа «Зумвальт» (DDG-1000), первый из которых прошлой осенью был спущен на воду на верфи в Бате ( штат Мэн). Плюс британские подводные лодки типа «Трафальгар» и «Астьют», которые тоже оснащаются КР Tomahawk.
В-третьих, «на подходе» к принятию на вооружение ВС США новые типы ракет, которые с 2020 года начнут заменять Tomahawk.
Битва мозгов
Что в этой ситуации делать России? Бросаться в погоню за американцами, пытаясь создать аналогичное количество крылатых ракет и их носителей, либо все же взглянуть на эту ситуацию с другой точки зрения?
Как представляется, наша страна выбрала второй путь. Во-первых, в рамках государственной программы вооружений до 2020 года прослеживается явный приоритет в развитии российских сил ядерного сдерживания, которые по-прежнему являются основным залогом отказа от широкомасштабной агрессии кого бы то ни было в отношении нашей страны. Только в этом году оборонная промышленность, по словам президента России Владимира Путина, передаст на вооружение РВСН более 40 межконтинентальных баллистических ракет. Во-вторых, в отличие от США, военная доктрина России по-прежнему носит оборонительный характер.
Это означает, что наша конструкторская мысль направлена более на создание защиты от крылатых ракет, нежели на разработку и производство их ударных версий. Не случайно зенитно-ракетный комплекс (ЗРК) «Панцирь-С1», разработанный тульским КБП, считается лучшей в мире защитой от нападения Tomahawk. Он предназначен для всех родов войск и обеспечивает защиту объектов от всех типов современных и перспективных средств воздушного нападения – высокоточного оружия и авиации на расстоянии до 20 км и во всем диапазоне высот их применения.
«Идея создания комплекса «Панцирь» появилась вместе с осознанием необходимости защиты наиболее важных объектов на земле. Уже сегодня войны бесконтактны. …Взять ту же Ливию, Югославию… На Ливию по нашим сведениям было пущено порядка 100-120 «томагавков». Тогда эта идея только зарождалась, а сейчас уже пришли к тому, что порядка 250-300 «томагавков» выпущенных в минимальное время с большой дальностью откуда-нибудь с Атлантики могут самостоятельно идти 2,5 тысячи км» — вспоминает историю создания «Панцирей» главный конструктор по зенитной тематике тульского КБП Валерий Слугин.
Тем не менее, в- третьих, Россия тоже наращивает свои «крылаторакетные» мускулы. Еще летом прошлого года министр обороны Сергей Шойгу заявил, что к 2020 году количество крылатых ракет, стоящих на вооружение в ВС РФ, увеличится в 30 (!) раз. Речь, очевидно, идет и о новых стратегических КР Х-101 класса «воздух-поверхность», принятых на вооружение в прошлом году, и о противокорабельных КР типа «Яхонт»\»Оникс», и о КР, разработанных екатеринбургским ОКБ «Новатор» в рамках ОКР «Калибр». Параллельно с этим российские конструкторы продолжают работать над созданием гиперзвуковых крылатых ракет, движущихся на скорости 5-6 М.
Естественно, подобные работы по понижению заметности и повышению скорости КР идут и в США, хотя их финансирование заметно сокращено. «Я не знаю, что будет лучше через 20-30 лет для преодоления обороны противника — стелс или скорость. Это очень важный вопрос, над которым нужно размышлять уже сейчас. Было время, когда расходы на оборону были достаточными, чтобы исследовать все возможные пути развития вооружений. Но во времена жесткой экономии средств нужно расставить приоритеты на оружие, которое будет обладать наименьшим технологическим риском» — подчеркивает автор крупного исследования по обычному оружию «быстрого глобального удара», ведущий научный сотрудник Фонда Карнеги Джеймс Эктон.
Применительно к американской стратегии неядерного глобального удара, становится очевидным, что России не следует «вестись на удочку» США и из кожи вон лезть, чтобы также наклепать себе пару десятков тысяч крылатых ракет и средства их доставки в виде полутора сотен больших военных кораблей. Это – тупик. Со всех сторон. А вот что, действительно, нужно поощрять всеми возможными способами, так это изобретение и практическое воплощение в нашей стране новых типов оружия. Например, таких, какие смогут абсолютно бесшумно и бескровно превратить американские КР Tomahawk в груду бесполезного железа еще в пусковых установках….
История оружия, которое разрабатывалось в нашей стране в советское время, показывает, что изобретательность наших конструкторов и инженеров не знает границ11. Американцам так и не удалось наладить даже опытное производство ни ракетных поездов, ни боевых экранопланов, ни мобильных тактических ракетных комплексов1. И им было проще с помощью последнего руководства СССР уничтожить все эти уникальные инженерные решения, нежели по-прежнему пытаться создать что-либо подобное.
Поэтому именно сейчас у нашей страны есть уникальный шанс перепрыгнуть даже не через две, а через три ступеньки в создании нового оружия. Мозги, при том, что инженерно-техническая культура в стране практически разрушена, все же остались. В прошлом году дал первые, хоть и робкие ростки, Фонд перспективных исследований (ФПИ) – организация, созданная для отбора и практической реализации наиболее «прорывных» оборонных разработок.
«При отборе проектов важно избежать прямого повторения даже перспективных разработок. Вкладывать ресурсы, чтобы повторить уже пройденный кем-то путь, как правило, неэффективно. Нужны свои нестандартные идеи и предложения» — поддержал ФПИ президент России Владимир Путин. Поэтому есть надежда на то, что уже в ближайшие 5-7 лет в России появятся новые образцы вооружения, которые изрядно удивят мир, сильно озадачат научную общественность и заставят потенциальных агрессоров держаться от российских берегов еще дальше.
