В областном центре Закарпатья Ужгороде в отличие от других украинских городов редко встретишь жовто-блакитные флаги, обязательный атрибут нынешней незалежной. Везде он свисает чуть ли не с каждого балкона.
Здесь прапоры только на официальных зданиях и еще над отделениями Приватбанка — банка Коломойского. На пешеходном мосту через реку Уж народ, спешащий на закрытие винного фестиваля, встречает камуфлированная девица с шевроном «Правого сектора» на рукаве (того движения, что запрещено в России, а здесь «ПС» цветет и пахнет, как барвинок на навозе).
Правосекторша пытается всучить печатный бюллетень с разоблачением внутренних интриг и противоречий радикалов. Девицу аккуратно обтекают…
Это странно, ведь проукраинское население Закарпатья как раз и сосредоточилось в основном в городах и городках — в первую очередь в Ужгороде и Мукачеве.
Ну там, где понаехавшие из других территорий чиновники и их дети и не желающие производить что-то своими руками бывшие сельские бездельники осуществляют свою коренную национальную мечту — побольше молоть языком для добычи легкого хлеба насущного. Проводить переименования. Запрещать москальску мову. Сбрасывать с пьедесталов старые памятники и на их место водружать новые…
Национальная межа прошла прямо по семейному винограднику. Поэтому многие предпочитают вообще не говорить на эту тему — чтобы не рубить фамильную лозу тупым гуцульским топориком.
Очистка по-закарпатски
Совсем они тут запутались в трех дубах. Окончательно потеряли ориентиры в буковой роще. Вот, к примеру, племянник деда Федора Маняка, который живет в Ужгороде: он общественный активист, новую владу сильно поддерживает и вообще главный по закарпатской люстрации.
— Ну и как успехи в системе очистки?
Племянник проговаривается:
— Да, не просто всё…
По идее ему надо бы начинать с местного царька Виктора Балоги, владельца всего — от торговых сетей, стройфирм, нефтебизнеса и пр. до газет, телеканалов и футбольных клубов, главы целого семейного клана, который много лет руководил областью и даже был министром украинского МЧС при разных президентах, а сейчас депутатствует в Верховной раде. Вместе с двумя родными и одним двоюродным братьями. Да, вы не ошиблись: в парламент неньки они тут по-семейному, как в субботнюю баню, ходят. Демократия же…
В Закарпатье вырос спрос на изучение венгерского языка. Да и работу в Венгрии найти нетрудно…
Не буду даже вспоминать о поставленных на главные закарпатские посты разных кумовьях, сватах и прочих доверенных лицах, находящихся с Балогами в дальнем или близком родстве. Куда там Януковичу с его семейно-кумовским спрутом…
Но этих ведь не тронешь, ведь они и есть старо-новая украинская власть после чисто косметической рокировки.
Тогда, возможно, племяннику деда Федора начинать люстрацию надо прямо с себя? А что, его отец был вторым секретарем горкома партии, да и сам, есть такой грех, состоял по молодости в комсомоле и партии коммунистов.
Но ох как не хочется быть ни австро-венгерской, ни украинской унтер-офицерской вдовой и сечь себя ради торжества идей майдана! В общем, простаивает очистка…
Выбираем неньку, потому что выбора нет
В пустом утреннем кафе в Ужгороде разговариваю с барменшей, симпатичной словоохотливой и очень политически продвинутой женщиной слегка за 30.
Вышиванки в Закарпатье — чисто туристический товар.
— А вы откуда?
— Страшно признаться, из Москвы…
— Чего страшно-то? У нас тут в Закарпатье россиянам только рады.
— А война? А ваше телевидение, где Россия — это жуткий агрессор? Нас вот на вашей границе шмонают и многих просто не пропускают…
— Так то на границе, а здесь кому эта война нужна? За какие там идеи воевать? Дурных нема. Ну хочет Донбасс в Россию — так и слава богу — пусть идет, если хочет. Что мы, идиоты, чтобы головы под пули подставлять? Хотят из Тернополя или Хмельницкого воевать? Ну так это их дела, мы-то здесь при чем? Хоть кого здесь, в Закарпатье, спросите — почти все так думают…
— А что у вас думают про русинское движение и провозглашенную им республику Подкарпатская Русь?
— Ой, не смешите меня. Мало ли кому что в голову взбредет? Сколько тех русинов? Масимум 10 тысяч. А в области живет больше миллиона. У нас есть Иршавский район, где русинов больше всего. Вот у меня мама оттуда, из русинского села.
Уж такая русинка вся из себя, такая русинка! Говорит мне: нам надо в сторону Словакии двигаться, потому что там русины — это признанное национальное меньшинство, а здесь мы — никто! Ну ладно, русины и словаки хотят к Словакии присоединиться, венгры — к Венгрии, румыны — к Румынии.
[quote align=»right»]
А тут так все перемешано, что черт ногу сломит. В области более 100 национальностей. Да у меня самой в подъезде их, наверное, под пятьдесят. Болтают на русском, украинском, венгерском, словацком, польском, а больше — на закарпатском.
— А это что за язык?
— О, это такая смесь, что трудно и объяснить. Словечки — отовсюду понемного, но главное — произношение! Да и вобще мы тут австро-венгры — как были, так и остались…
В общем, незалежную большинство здесь совсем не привечают, скорее терпят, каждого тянет на свою историческую родину. Но как выберешь, если все перемешалось? Поэтому выбирают Украину. Вот такой странный парадокс.
Спрашиваю свою собеседницу:
— А те, кто уезжает, они возвращаются? Или остаются на исторической родине?
— Пока возвращаются. Но далеко не все. Если так дальше пойдет, молодежь вся уедет навсегда, останутся только старики…
А что, гениальная демографическая идея: старики уйдут естественным путем, основная часть наиболее деятельных венгров, словаков и румын закрепится и осядет на исторической родине, освободив землю, а остальные, в первую очередь русины, ассимилируется в единую украинскую нацию. Так сказать, торжество национальной политики в реальном воплощении лозунга «Одна Украина — один народ!».
Не понимают эти идеологи одного: исчезающая страна — это ведь не только отваливающиеся от нее куски территории, но прежде всего — исчезающие народы и люди…
Автор: Сергей Пономарев
