Президент Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов возобновил свое приглашение Владимиру Путину посетить Ашхабад. Что заставило туркменского лидера изменить свои внешнеполитические взгляды: отказаться от сближения с Вашингтоном и пойти на сближение с Москвой. Просматриваются газовый, военный и геополитический факторы. Какая польза от этого России?
Мечты Туркмении о сближении с Россией
О желании увидеться с Владимиром Путиным туркменский лидер сообщил во время переговоров с главой МИД РФ Сергеем Лавровым. Приглашение выглядит странным, поскольку Ашхабад в последние годы всячески дистанцировался от евразийской интеграции, демонстрируя свои претензии на проведение самостоятельной политики в регионе. Туркмения ставила на Китай и Запад.
Амбиции объясняются наличием крупнейших в мире месторождений природного газа. Кроме того, подспудно, несмотря на объявленный нейтральный статус, Ашхабад поддерживает идею пантюркизма. Перед визитом президента Реджепа Эрдогана в Туркмению турецкий премьер Давутоглу заявил о том, что Россия в Сирии проводит этнические чистки, жертвами которых становятся сирийские туркмены и мусульмане-сунниты. Такие вещи так просто не говорятся.
[quote align=»left»]
Ливию сожрали, Сирией подавились
[/quote]
Вспомним, что на праздновании двадцатилетия нейтралитета Туркмении в декабре 2015 года собрались главы Афганистана, Белоруссии, Хорватии, Грузии, Киргизии, Молдавии, Таджикистана, Турции и Узбекистана. Но Путина не было.
И вот несколько дней назад президент Гурбангулы Бердымухамедов призвал Россию и Казахстан вернуться к сотрудничеству по строительству «Прикаспийского газопровода». Проект был задуман как совместный в 2007 году, но отложен по политическим мотивам. Сейчас главный покупатель туркменского газа — Китай, но у Туркмении большие амбиции — выйти на рынки Европы и Индии, благо газа много.
Но, увы (для Бермухамедова), реальность такова, что без России ему не обойтись. У него нет своей трубы, чтобы поставлять свой газ в Европу, а газопровод ТАПИ (Афганистан — Пакистан — Индия) стал эмприческим проектом, хотя недавно и было торжественно объявлено о начале его строительства.
До 2009 года экспорт туркменского газа в Европу проходил по газопроводам на территории Казахстана и России, построенным еще в советские времена. Но затем стороны не сошлись в цене на туркменский газ, и Россия закрыла свою трубу. По другим источникам, труба пришла в негодность.
Газовые интриги в регионе
Сейчас Ашхабад имеет возможность поставлять газ в Европу через Азербайджан, по лоббируемому ЕС «Транскаспийскому газопроводу» (альтернатива российскому «Южному потоку», а потом «Турецкому потоку»). Этот проект осуществляется при поддержке США. Но пока Азербайджан не готов предоставить Ашхабаду свою газотранспортную инфраструктуру (помнит, как Туркмения подвела его с «Набукко», не дав гарантий на заполняемость трубы).
Кроме того, Азербайджану надо согласовать строительство этой трубы по дну Каспийского моря со всеми его «совладельцами» — Россией, Ираном, Казахстаном. Пока это не представляется возможным опять же по политическим причинам.
Второй путь туркменского газа — на юг, через Афганистан в Пакистан и Индию (ТАПИ). Но этот газопровод, в связи с активизацией туркменских талибов и ИГИЛ на северо-западе Афганистана, скорее всего не будет осуществлен. Поставлять же газ в Индию через Китай — на это Поднебесная не готова (опять же из-за трудностей в отношениях с Дели). Отсюда вывод — Ашхабаду надо договариваться с Россией, иначе ждет судьба «собаки на сене».
Афганская угроза
[quote align=»right»]
Запад сделал выбор не в пользу России
[/quote]
Кроме того, с Россией надо дружить и потому, что обострение обстановки в Афганистане, помимо газовых проблем, несет и военные угрозы — идет подготовка к прорыву исламистов в Туркмению. Также следует отметить, что во времена разгрома басмаческого движения в 20-30-х годах ряд крупных и влиятельных туркменских кланов ушли в Афганистан. Их родовые земли остались на территории Туркмении. Претензии на возврат этих земель звучат до сих пор.
Ашхабад отдает себе отчет в том, что надо укреплять границу. И такие работы ведутся — в инженерном плане. Но о боеготовности туркменской армии нам ничего неизвестно. Наверное, не случайно у Бердымухамедова была уже встреча с министром обороны Ирана Хосейном Дехганом. Не случайно Ашхабад вернулся и на заседания ШОС, пока в качестве гостя.
Повлияли на Бердымухамедова и события у соседей — попытка госпереворота в Таджикистане, вступление Киргизии в ЕАЭС и успешная операция воздушно-космических сил РФ в Сирии. Все это способствовало росту авторитета России в Азии.
И на фоне всех этих факторов президент Бердымухамедов решил изменить внешнеполитический вектор: уйти от сближения с Вашингтоном и начать сближение с Москвой. Что же, думается, это надолго.
Что касается отношений с Западом, то на практике с 2002 года в аэропорту Ашхабада действует логистическая база США, которая задействована для переброски «нелетальных» грузов для группировки НАТО в Афганистане. Принимается в дар американская военная техника.
Сотрудничество с Туркменией
Но, с другой стороны, режим Бердымухамедова считается на Западе диктаторским. В Лондоне, в Королевском институте международных отношений был представлен доклад: «Личный карман президента: нефть, газ, закон», исследующий историю того, как правящий в Туркмении режим стал владельцем нефтяных богатств страны.
«Режим (Бердымухамедова) грабит собственный народ с молчаливого согласия западных правительств, международных институтов и корпораций», — говорится в докладе, который предсказывает, что «рано или поздно он столкнется с теми же проблемами, что привели к падению режимов в Тунисе, Египте и Ливии».
[quote align=»left»]
Путин: неучтенный фактор в расчетах США
[/quote]
«Как правило, правители юга Средней Азии слегка авторитарны, и всякая критика, которая в их адрес посылаема извне, очень негативно воспринимается этими лидерами, — сказал Алексей Бычков, политолог, руководитель Департамента стран СНГ Института политических исследований. — Действительно, авторитаризм Бердымухамедова не терпит никаких осуждений со стороны Запада».
У России нет такой привычки — осуждать легитимные правительства, но надо извлекать из этой переориентации президента Туркмении пользу не только геополитическую и военную (защита от ИГИЛ). Надо ставить вопрос о соотечественниках, проживающих в Туркмении. Ранее Ашхабад в одностороннем порядке расторг соглашение о двойном гражданстве с Россией, и почти 10 тысяч человек живут сейчас едва ли не на положении нелегалов-иностранцев.
Автор: Любовь Люлько
