Почему мнения о состоянии отрасли так полярны и какие приоритеты должны стоять перед новым руководством?
Вместе со сменой главы госкорпорации Росатом Сергея Кириенко на Алексея Лихачева почти синхронно прошли отмены двух соглашений по ядерным программам между Россией и США. Сначала «выстрелила» утилизация плутония, а потом Дмитрий Медведев подписал распоряжение о прекращении сотрудничества в проведении исследований конверсии российских исследовательских реакторов на использование низкообогащенного уранового топлива.
Внутри же страны многих продолжают волновать вопросы — что будет с ЗАТО и как будут решаться проблемы аварийности отрасли? Не утихают споры вокруг «закрытых» городов атомщиков, некоторые федеральные чиновники полагают, что такие города якобы достигли максимума своего «закрытого» развития, оттого и приход нового «эффективного менеджера», да еще и экономиста, эксперты связывали с возобновлением процессов «открытия» территорий, снижением уровня безопасности.
Как может измениться политика внешняя и внутренняя с приходом нового главы Росатома и не будет ли атомная отрасль низведена до критического состояния?
Новый глава госкорпорации – соратник Сергея Кириенко, перед назначением занимал пост первого заместителя министра экономического развития РФ. Также известно, что в прошлом он был депутатом Государственной думы по федеральному списку избирательного блока «Союз правых сил». Родился Лихачев в закрытом городе Арзамас-75 (Саров), закончил радиофизический и экономический факультеты Нижегородского госуниверситета Лобачевского и пошел по экономической линии. Пожалуй, лишь факты рождения в ЗАТО и обучения на радиофаке за всю биографию и говорят хоть о каком-то отношении к отрасли, которую Лихачев на днях возглавил.
И хотя некоторые политологи заявляют, что Сергей Кириенко сумел технологично выстроить работу отрасли, и Росатом при нем стал одной из самых эффективных и успешных в российской экономике госкомпаний, специалисты-атомщики это мнение не разделяют. Прибыль — прибылью, но во главу угла должна ставиться надежность и безопасность. А отрасль становится все более аварийной, причина чему — как раз неопытное управление «заточенных» на прибыль «менеджеров», рассказал экс-глава Росатомнадзора Владимир Кузнецов:
«На атомных станциях, если брать , увеличилась аварийность на 39% и 46% соответственно. Вводится режим особой эксплуатации. То есть положение очень серьезное, и то, что Кириенко ушел оттуда, это для него просто спасение. А Лихачев берет отрасль в состоянии «кроме пиара – ничего».
Почему тогда не пришел человек из отрасли? Ранее эксперты предполагали, что на пост главы Росатома должен был, наконец, прийти кто-то из специалистов-атомщиков или, хотя бы, «силовиков-безопасников», но этого не произошло. Объясняется это двумя связанными между собой причинами.
Во-первых, сейчас нет ни в правительстве в целом, ни в отдельных министерствах или ведомствах людей, которые бы действительно осуществляли надзор за отраслью. Во-вторых, как часто бывает, определенные отрасли «держат» под собой группы влияния (якобы для Росатома это Ковальчуки), и главным принципом становится подконтрольность персональная и подконтрольность денежных потоков, а не стаж в курируемом направлении.
«Это потому, что нет людей в правительстве, которые бы осознавали серьезность отрасли. Давно ничего не было [серьезных аварий], и ладно. Это звенья одной цепи – когда сидят люди, которые ничего не понимают в технологии. Вот и происходит ротация: из Ростехнадзора в Росатом — и обратно, в результате Ростехнадзор как был беззубый, не реагирующий на состояние атомной энергетики, так и остается. Эти авгиевы конюшни нужно чистить, но ведь новый человек, который пришел – он этим заниматься не будет. Он в очередной раз пересидит здесь – и опять уйдет куда-нибудь», — сетует Владимир Кузнецов.
С другой стороны, остаются опасения относительно «открытия» ЗАТО. Еще в 2015 г. обсуждалась возможность снятия статуса «закрытых» городов с пяти муниципалитетов «Росатома» и 40 городов и поселков Минобороны. Но сейчас, учитывая внешнеполитическую обстановку, вряд ли такие меры могут быть приняты, считает мэр Новоуральска (Свердловская область) Владимир Машков. Он же говорит и о первой проблеме – работа «отраслевика» не столь необходима, когда «отработана и настроена система».
«Процессы, которые провел Сергей Кириенко, приняли достаточно устойчивый характер. Были три основные позиции: гособоронзаказ, обеспечение ядерной безопасности; энергетический комплекс, реструктуризация отрасли; зачистка зараженных территорий. Все это было выполнено, все работает, как часы, нужно только поддерживать и развивать. Поскольку Кириенко и Лихачев лично знакомы, можно сказать, что это не случайный человек.
Что касается открытия городов – решение принципиальное принято. Все вопросы, связанные с открытием границ, сначала рассматриваются на межведомственной комиссии, где участвует и ФСБ, и Росатом или Минобороны. Только когда эта группа решит и выдаст рекомендации – только тогда возможно открытие границ. Но сегодня нам в открытую высказали угрозы о возможности проведения терактов. А кроме того, есть и свои экономические причины – мы получаем серьезные средства на статус ЗАТО, которые нужно заместить при открытии городов, иначе обрушится социальная сфера и будет много неприятностей на этих территориях. Так что сегодня, с точки зрения государственного подхода, это нерационально и нереально», — заверил Машков.
[quote align=»right»]
В данном случае просматривается логика в том, что пришел на место главы госкорпорации «эффективный экономист», а не «отраслевик-безопасник», но, тем не менее, специалисты называют это, скорее, обычной аппаратной перестановкой, чем ходом на перспективу.
Что касается внешнеполитических вопросов – тут также просматривается экономический подтекст. Напомним, сначала было приостановлено соглашение с США по утилизации плутония, а накануне премьер-министр подписал распоряжение о прекращении действия соглашения между корпорацией «Росатом» и министерством энергетики США о сотрудничестве в проведении исследований конверсии российских исследовательских реакторов на использование низкообогащенного уранового топлива.
Эти соглашения имеют одну направленность – уменьшить количество делящихся материалов, которые можно использовать в оружейных целях. Это касается и плутония, и высокообогащенных активных зон исследовательских реакторов — там, как правило, используется урановое топливо, но тоже с высоким обогащением – до 90%. По условиям этих соглашений, все должно было происходить симметрично – сколько мы, столько и они. Но уверенности, что эта симметрия соблюдается, видимо, у нашего руководства не стало.
Технически обе программы были подготовлены — и по утилизации, и по переводу исследовательских ядерных реакторов на низкое обогащение. Но все, опять же, упирается в деньги — это дорогостоящие программы, объясняет заведующий кафедрой атомной энергетики УрФУ, доктор технических наук, заслуженный энергетик России, профессор Сергей Щеклеин:
«На эти программы надо затратить миллиарды долларов, чтобы реализовать. Поэтому США должны были показать, что они это сделали, но они ждали, пока мы это сделаем. Но у нас бюджет не такой большой, не «резиновый», поэтому произошла приостановка этих соглашений. Я считаю, это не катастрофа и не окончательная остановка. Это пауза, а дальше все равно надо будет делать то, о чем договаривались. То есть и мы, и США вынуждены будем это делать».
Под проект утилизации оружейного плутония на Урале, на Белоярской АЭС, был построен современный реактор на быстрых нейтронах – БН-800. Однако, как отмечают эксперты, это не основная его задача — там решаются более широкие и глобальные задачи. Главная задача – не утилизация плутония, а вовлечение в топливную цепочку урана-238. То есть расширение топливной базы за счет почти неограниченного запаса в нашей стране урана-238, объясняет Сергей Щеклеин.
Таким образом, для Белоярской АЭС и реактора БН-800 в приостановке соглашений никаких угроз нет, реактор универсальный — как он работает сейчас, производя тепловую и электрическую энергию, так и будет работать.
Конечно, США теперь могут достать старую запылившуюся пластинку и снова из рупора «демократических» СМИ польются старые песни про ядерную Россию, угрожающую всему миру. Хотя в данном случае такой шаг с российской стороны обусловлен, скорее, тем, что не США действовали в одностороннем порядке, а наоборот – мы. Об этом рассказал военный эксперт, заместитель директора Института стран СНГ Владимир Евсеев.
«То, что изначально Барак Обама говорил о возможности «глобального нуля», оказалось настолько же хорошей идеей, как и то, что он говорил в Каире по поводу дружбы с арабами. Это еще раз говорит о полной дискредитации американской внешней политики, когда разворот идет на 180 градусов. Также и соглашения в ядерной сфере. Выход из соглашения по утилизации плутония был обусловлен тем, что США не выполняли взятые на себя обязательства.
А что сделала Россия? Изначально была остановлена работа реакторов-наработчиков оружейного плутония. Россия взяла на себя обязательства по переводу исследовательских реакторов на топливо низкообогащенного урана. Но они требовали финансовых затрат. И так как это был шаг, скорее, с российской стороны, у нас посчитали, что это можно отложить на потом, острой потребности в этом нет, нет никаких проблем в плане безопасности?» — подчеркнул эксперт, добавив, что аппаратная перестановка в Росатоме никак не связана с внешней политикой и наоборот.
Автор: Евгений Рычков
