Легко ли эмигрантам из России найти свою профессиональную нишу в Финляндии? Как организовать свое дело, быть востребованным за границей и заниматься своим любимым делом? Представляем вам четыре разные истории из разных сфер бизнеса.
История первая. Дизайнерская
Финляндия, как известно, страна дизайна, и именно здесь рынок отличается очень большой конкуренцией. В августе 2014 года Анна Мученикова, дочь питерского актера Сергея Мученикова, запустила в Хельсинки с друзьями дизайн-студию полного цикла LUK Design.
В команде два активных участника из разных сфер: креативный директор — бакалавр графического дизайна и магистр программы Университета Аалто “Устойчивое Развитие” Роман Лихавчук, и сама Анна — арт-директор и дизайнер-график, выпускница Университета Аалто, в котором прошла обучение после окончания СПбГУ. У всех уже был опыт работы в больших и средних финских компаниях.
Анна Мученикова рассказывает: «Недавно я прочитала во «ВКонтакте», что в Финляндии к «мелким и средним предпринимателям относятся со смесью почтения и жалости: считается, что быть предпринимателем здесь сложно и не слишком денежно, но это призвание, почти как религиозное служение».
Я согласна с таким утверждением: отношение со стороны всех моих финских знакомых примерно такое. Частное предпринимательство в Финляндии требует особой вовлеченности и мотивации. Но, с другой стороны, нельзя забывать, что у финнов очень высокие стандарты, и, по сравнению с российскими реалиями, нам намного легче, чем коллегам в России. Мы, например, получали ежемесячный грант от финского государства. С материальной поддержкой мы полгода спокойно могли заниматься развитием фирмы и не думать о том, как, к примеру, платить за аренду офиса».
По словам Анны, с точки зрения оформления документов в Финляндии все очень прозрачно: существует специальная организация для помощи начинающим предпринимателям – YritysHelsinki. Однако некоторые документы заполняются только на финском, поэтому зачастую приходится прибегать к помощи друзей.
К тому же документов и форм требуется много, и рассматриваются они достаточно медленно, минимальный срок любого процесса — две недели. Анна отмечает, что, пройдя всю школу оформления и организации компании, никакие бюрократические сложности больше не пугают. «Со временем начинаешь привыкать и стараешься сосредоточиться на главном – своей любимой профессии», — добавляет Анна Мученикова.
История вторая. Медицинская
Татьяна и Александр Виерикко в Финляндии давно, с 1993 года. В Петербурге Александр был акушером-гинекологом, Татьяна — юристом. В эмиграции большую часть жизни проработали в «Ортоне» – старейшей ортопедической клинике Финляндии, которая в свое время была основана для лечения и реабилитации инвалидов войны. Благодаря их усилиям в клинике появился русский проект, позволивший получать российским детям-инвалидам лечение и реабилитацию в Финляндии.
До клиники «Ортон» Татьяна успела закончить факультет финского языка для иностранцев в Хельсинкском университете, поработать в отделе маркетинга фирмы по продаже товаров по почте, сделать переводы для сотен каталогов. Супругу пришлось сложнее. В теории, переехав в Финляндию, можно стать врачом и даже сохранить специализацию (вернее, ее нужно заново получить), но это требует больших усилий и довольно длительного времени. Сначала нужно пройти практику в поликлинике, минимум 6 месяцев. Далее устроиться амануэнсом (amanuenssi), или помощником врача. Но подобную работу не очень просто найти: амануэнс – это, как правило, студент медицинского факультета, у которого еще нет права работать врачом, и все места заполняются практикантами.
Следующий шаг — сдача платных экзаменов в Тампере на подтверждение диплома врача: по общей медицине, организации здравоохранения в Финляндии, основам фармакологии и судебной медицины. И обязательная демонстрация своих практических навыков в работе с пациентами на приеме, причем на камеру.
Но, оказывается, и этого недостаточно. После сдачи экзаменов ты можешь быть только терапевтом (yleislääkäri). «В Финляндии никого не интересует, кем ты был в России — гинекологом или онкологом. Для того, чтобы приобрести квалификацию врача-специалиста (erikoislääkäri), нужно получить место на нужном курсе специализации, и длится эта специализация 7 лет! На популярные курсы, например пластической хирургии, врачи ждут места в течение нескольких лет», — говорит Александр Виерикко.
[quote align=»right»]
Когда супруги инициировали проект в клинике «Ортон» в 2009 году, то столкнулись со сложностями, поскольку в то время работой с русскими пациентами в Финляндии практически никто систематически не занимался. В клинике не хватало русскоговорящего персонала, не были разработаны нужные документы, информационные буклеты, инструкции для пациентов.
Александр – больничный доктор, а Татьяна до недавнего времени занималась договорной работой с партнерами в России, например с медицинскими операторами, ассистанскими компаниями, благотворительными фондами. Русский проект «Ортона» много сотрудничает с Русфондом, куда пациенты сами обращаются за финансированием их лечения. Было несколько случаев работы с питерским фондом «Артемка», который частично финансировал двух пациентов, а также с белорусским фондом «Шанс», они недавно финансировали операцию одного мальчика из Минска.
История третья. Книжная
Магазин русской книги «Руслания» основали в Хельсинки тридцать лет назад родители нынешнего директора Андреаса Агопова. Оба они имели отношение к русской культуре. Отец Владимир Агопов (армянин) — музыкант, композитор, а мать (финка) – филолог, переводчик. Встретились в Советском Союзе в студенческую пору, поженились и переехали жить в Финляндию.
Свой первый шаг «Руслания» сделала как издательство, выпустив «Финско-русский сельскохозяйственный словарь». Потом появилась потребность и в других книгах, и «Руслания» переквалифицировалась в книжный магазин. Когда Андреас закончил Институт бизнеса и менеджмента Haaga-Helia University of Applied Sciences, он стал директором фирмы. Андреас Агопов говорит, что финские или российские организации их семейному бизнесу не помогали: «»Руслания» – это фирма, которая полагается исключительно на свои силы. Именно это позволяет быть абсолютно независимыми от политики, религии, чужих интересов».
«Руслания» активно участвует в культурной жизни Финляндии и делает много для того, чтобы финны лучше узнали Россию. Среди ее покупателей как русскоязычные, так и финны и жители других стран, изучающие русский язык, а также не владеющие русским языком, но интересующиеся русской культурой – музыкой, оперой, балетом, киноискусством.
Прошлой осенью «Руслания» участвовала в книжной выставке, посвящённой России и русской литературе. Тогда многие издательства выпустили переводы современных авторов на финский язык. Так к финнам пришли Михаил Шишкин, Роман Сенчин, Евгений Водолазкин, Людмила Улицкая, Борис Акунин. До этого события много российских авторов были переведены на финский: Сергей Довлатов, Сергей Лукьяненко, Андрей Аствацатуров. Не иссякает интерес и к классикам, в том числе музыкальным. В магазине довольно востребованы русские исполнители: Хворостовский, Нетребко, Высоцкий, Пугачёва, а из фильмов – шедевры Тарковского.
Кризис и послекрымское отношение к России ударило и по «Руслании», Андреас комментирует: «Сейчас, в общем, ситуация спокойнее, но в самом начале украинских событий нам очень много писали, приходили побеседовать, причем люди с полярными точками зрения. Мы старались быть предельно вежливыми и максимально спокойными, что бы нам ни говорили. Но поскольку к нам в основном ходят культурные люди, рядом с ними даже самые отпетые хулиганы, пришедшие поугрожать и позлословить, тушуются и ведут себя прилично. Мы очень надеемся, что интерес к русской культуре будет всё время только повышаться», — говорит Агопов.
История четвертая. Театральная
Финн Валттери Симонен и россиянка Елена Спирина открыли прошлой осенью в Хельсинки театр Teatr Za.
Симонен и Спирина познакомились в петербургской Театральной академии, где учились на курсе Вениамина Михайловича Фильштинского. Супруги приехали в Финляндию в 2001 году. Елена Спирина вспоминает: «Я оказалась в новой стране сразу после академии, не зная ни одного слова по-фински. На языковых курсах попросила направить меня на практику в театр. Сидела на репетициях, ничего не понимая, старалась просто проникнуть в другую культуру».
В самом начале Елена могла немного общаться, но не верила, что может играть на финской сцене. Когда в «Рюхматеаттери» ставили «Мастера и Маргариту», она подошла к режиссеру и попросила роль, на что он сказал, что у него в сценарии есть только Маргарита, которой она быть не могла. Она возражала: «Но в пьесе Булгакова есть Гелла, Фрида», и настояла на своем. В постановке появились новые героини, и она сыграла и одну и другую.
Непросто было возвращаться на родину Валттери. «Я уже был русским актером, но должен был найти себя в финском языке, возвратиться в свою шкуру что ли. Это раздвоение личности, шизофрения какая-то. В Финляндии о личном говорить не принято. Режиссер Анатолий Васильев хорошо сказал: «Русская школа всегда была связана с исследованием внутреннего мира человека. И поскольку внутренний мир человека в Европе — это табуированное, закрытое, туда педагоги не решаются лезть».
Однако Елена и Валттери не отступили, почти 15 лет продолжали заниматься театральной деятельностью. Лена смогла получить роли в трех финских театрах, сняться в кинофильме «Kohtaamisia» (по-русски «Сердцебиение») режиссера Саара Кантелл, который даже удостоился финской госпремии; вместе с режиссером Алексеем Янковским работала над моноспектаклем «Идущая за предел» (по произведению российского драматурга Клима). Причем репетировали то в Хельсинки, то в Питере. Сыграла его на петербургской сцене — в театре «Особняк».
«В Финляндии, когда ты ставишь проект на чужой площадке, он, как правило, недолговечен, а своей у нас не было», — отмечает Елена. Валттери Симонен за это время тоже успел поработать в нескольких финских театрах, например сыграть главную роль в спектакле «Под небом Европы» в театре Ryhmateatteri, сняться в кинофильме «С пивом по жизни» (реж. Вилле Янкери), преподавал в Театральной академии в Хельсинки оду.
Но легко не было. Когда актер переезжает на новое место, тем более в другую страну, нужно достаточно много времени, чтобы сделать себе имя в театральной среде, найти единомышленников. Валттери признается: «В Питере нам было легче найти людей, которые могли себе позволить за идею заняться интересным проектом, который, возможно, и не получит какого-то продолжения. В Финляндии идея чаще всего должна подразумевать конкретную финансовую отдачу. Не всегда, конечно».
Поэтому актеры задумались о создании своего русскоязычного театра под названием Teatr Za. Идея возникла два года назад из ничего, в неудачное кризисное время. Три месяца они искали помещение, а когда нашли… «Мы как-будто попали внутрь романа Кафки, — отмечает Валттери. — Чтобы построить стену, которая разграничит зоны театра, поменять статус помещения, было необходимо найти архитектора, несколько специалистов из разных организаций, получить огромное количество подписей и заплатить огромные деньги, которых у нас не было. В Финляндии субсидии на театр – дело непростое, надо проработать больше трех лет».
[quote align=»right»]
Но недавно все стало потихоньку сдвигаться с мертвой точки, в начале мая Teatr Za получил поддержку от государства. «Министерство культуры выделило грант, и это означает, что в октябре выйдет премьера нашего нового спектакля «Москва-Петушки», — радостно говорит Елена.
Teatr Za, расположенный на Хамеентие, 103, в полном смысле слова сделан из подручных материалов. В центре города ремонтируется множество квартир, люди выбрасывают вещи, которые вполне пригодны для использования. Елена и Валттери сумели воплотить идею «переработки материалов» на своей площадке. Отделка деревом в театре — из брусьев, которые они просто находили на улице.
Актеры пока не надеются на скорый финансовый успех, проект требует постоянных вложений, он — некоммерческий. Как они сами признаются: «Сейчас надо постараться просто выжить, но благодаря последним событиям будущее стало значительно светлее. Аренда проплачена на год, появились деньги на постановку».
Автор: Светлана Аксенова
