Я начинаю понимать суть и основные причины провала российской политики на Украине на протяжении прошедших 20 лет. Мы действительно неправильно выбирали там себе друзей. Нам казалось, что люди, критикующие тоже самое, что неправильным кажется нам, разделяют с нами, нет, не нашу точку зрения, но базовые ценности, исходя из которых мы делаем свои оценки.
Это как с таблицей умножения. Она одинакова для всех. Согласные с ней люди, любых национальностей, возрастов или политических взглядов, могут потом придти к взаимопониманию в чем угодно. От математической статистики до ядерной физики или теории суперструн. Со спорами или без, с долгими диспутами или после короткого ознакомительного доклада — это уже частности. Главное, что взаимоприемлемое решение будет найдено даже тогда, когда одни считают правильным «через интегралы», а другие «через дроби».
И наоборот, при принципиальном расхождении в базовых императивах никакое взаимопонимание невозможно. Временное краткосрочное сотрудничество — да. Но только до тех пор, пока оно выгодно. Как только взгляды на выгоду изменятся, курс меняется. Не редко — внезапно, и даже кардинально.
Россия на Украине ошиблась, это факт. Причем ошибалась она долго. Ошибалась потому, что судила о базовых императивах партнеров больше по внешним их проявлениям. Полагая, если они считают неправильным то же самое, что таковым считаем мы, значит и императивы у нас одинаковые. Однако, только ли «отвечавшие за Украину» в прошлом российские политики подобную ошибку совершали?
Вот, к примеру, известный человек — Анатолий Шарий. Много критикующий происходящую сейчас на Украине вакханалию. Не лишенный таланта оратор. Харизматичен. Ироничен. Язвителен. Точен. На протяжении украинских событий он стал весьма популярен в России. Значительную часть его аудитории составляют россияне. Оно и понятно, «ведь правильно же мужик говорит!» «Ведь есть же нормальные люди на Украине!». Чем не «наш человек в Голливуде»? Партнер. Соратник. Союзник.
А вот черта с два! Давеча этот «наш человек» сделал странное заявление. Если в вольном стебном переводе, то звучит оно следующим образом: А вы, россияне, чего ржОте? Крым все равно наш, и мы найдем способ его СЕБЕ вернуть. И вообще, Украина еще сделает так, что все окраины сами побегут в нее проситься. И вообще, молитесь, чтобы так, как я сейчас пинаю Украину, я не начал мешать с дерьмом вас! Я это могу. Мне в два счета.
От так вот. И ведь человек совершенно прав. С чего это в России решили, что он свой? Почему кто-то думает, что раз он критикует, то значит смотрит на вопрос с точки зрения, аналогичной нашей? И вообще, с чего кто-то решил, что Шарий украинские события критикует? Критика, она только тогда критика, когда к указанию на недостатки обязательно прилагается их решение. По крайней мере, вариант решения. Но не абы какой, а действительно «похожий на правду». В том смысле, что на самом деле позволяющий ожидать достижения обещанного успеха и устранения указанного недостатка.
Нет лучше условий для внутреннего производства, чем дешевая национальная валюта. Так, дешевый юань помогает китайцам годами оставаться на первом месте в мире по экспорту товаров, японцы также не переживают насчет слабого курса иены, что поддерживает конкурентоспособность их продукции. Но сможет ли Россия извлечь выгоду из падающего рубля?
А теперь, внимание, вопрос: Шарий хоть когда-нибудь, что-нибудь, кроме «вот ведь они дураки» (утрирую конечно) говорил? По-моему нет. Если я ошибся, прошу поправить. Однако ничего кроме «разоблачений» я у него не помню. А как называется критика ради критики? Обыкновенный стеб. Стало быть, получается, что он просто стебется над Украиной. И, судя по этому его заявлению, ему уже особо без разницы, над кем стебаться. Закончится Украина, будет еще кто-нибудь. Очень даже может быть, что новым объектом станет Россия. С точно такой же принципиальной непримиримостью и ироничной въедливостью.
Не для того, чтобы в стране стало лучше. А просто, почему бы не постебаться, коль есть такая возможность? Ибо в душе там лежат императивы, отличающиеся от наших. По большому счету, они не сильно отличаются от взглядов тех, над кем он сам глумится в своих репортажах. Но не будь этого заявления, мы бы тоже продолжали полагать — Шарий наш человек.
Что во всем этом настораживает? Похожесть, я бы даже сказал, системность совершаемой ошибки. Как-то уж слишком это похоже на блюдо из японской кухни: рыбу фугу.
Автор:
