Путешествие по исчезающей стране. Часть 1
Проникнув в середине марта на незалежную и проехав по ней от Одессы до Харькова, испытывал некоторую неудовлетворенность. Все же восток и юго-восток — это не вся Украина. А что происходит на западе страны, в Галичине и на Волыни — этих колыбелях и духовных центрах свидомости? Чем живет Закарпатье?
Поэтому решил восполнить пробел. Итак, вперед, в экзотический мир вышиванок и непередаваемого гуцульского говора!
И снова здравствуйте, москальский гость!
Как и под какой личиной я проник на этот раз на территорию заповедника европейских свобод, рассказывать не буду. Больно уж изощренная легенда оказалась. Да и, думаю, моя опробованная схема еще сгодится коллегам в будущем.
Скажу лишь, что, несмотря на присутствие в черном списке ворогов незалежности на небезызвестном сайте «Миротворец», пересечение кордона во Львове прошло удивительно легко. Кстати, на этом ресурсе, выступающем в роли подкачивающего насоса и сливного бачка одновременно СБУ, Генштаба, МВД, ФСИН, таможенной и пограничной служб неньки, я прохожу как «провокатор, пропагандист, автор статей сепаратистского содержания».
Но контроль прошел. Может, потому, что, чем дальше — тем больше неразберихи. Очереди на просвечивание выросли: сейчас дополнительному собеседованию на границе о цели прибытия на Украину подвергают не только заведомо опасных мужиков, то есть всех от 16 до 60, но даже женщин и девочек-подростков с российскими паспортами. Еще зачем-то гарны украинськи прикордонницы фотографируют документы на любительскую камеру-«мыльницу». Наверное, для личной коллекции.
Гости Львова охотно фотографируют юное поколение незалежной возле памятника Захеру-Мазоху, заранее готовя будущих громадян неньки к наслаждению от боли и унижения… Фото: Сергей Пономарев
А, может, пропуском в заветный мир евродемократии оказалась 100-долларовая бумажка, которую я заботливо вложил в свой краснокожий идентификатор с двухглавым орлом?
Правда, еще месяц назад подобная процедура на украинской границе в Одессе обошлась мне вдвое дешевле. Ну так инфляция же! В разваливающейся на куски стране ее темпы уступают разве что размерам всеобщей коррупции.
В общем, здоровеньки булы, господин москальский гость!
Балетки в атаке, берцы отступают
Чудесный майский Львов в цвету вишен, яблонь и груш и под зеленью лип расслаблен и одновременно суетлив. Он чем-то напоминает бывшую столицу своей бывшей империи. Так же по-венски пастельно мягок, по-имперски элегантен и так же смотрит совсем не в сторону Киева.
Летние веранды, стильные кафешки, старольвовские и венские кавярни и польские пивные забиты туристами. Сезон год кормит.
Камуфлированную «цифру» если и встретишь, то разве на вокзале и автостанции: усталые от грабежа мирных донбасских «сепаров» бойцы транзитом возвращаются в свои райцентры и села, чтобы в кругу родни под первак и картоплю со шкварками рассказать об ужасных российских найманцах и коварной мирной «вате»: «Вони нас там всі ненавидять!» И, конечно же, поведать о беспримерных подвигах — своих личных и боевых братов.
Сладкая жизнь по-захидняцки — это провести время на открытой веранде за чашечкой кофе.
Эта гражданская война, как и первая, почти вековой давности, имеет на Украине преимущественно провинциальный характер и отчетливо сельский кадровый состав. Из крупных городов по повестке почти никого не забирают, оттуда в украинские территориально-карательные батальоны идут идеологически безупречные добровольцы.
В деревнях гребут пушечное мясо. Обещают невиданные заработки, невероятные льготы и надел земли. Ну как Махно когда-то селянам обещал…
Как я стал украинофобом, или про поездку к теще во Львов
Там же, ближе к железной дороге, вижу еще один характерный типаж — помятые хлопцы в остроносых туфлях, фальшивом «найке» и бейсболках с обломанными козырьками. Ясно дело, это заробитчане возвращаются из Польши. Потом расскажут жинке: был в самом Львове, видел там та-а-акое!..
Но доминирующий дресс-код столицы Галичины совсем другой. Берцы и камуфляж стыдливо отступают перед замшевыми мокасинами, модными узкими джинсами, платьями-разлетайками невероятных колеров и фасонов.
Ох уж эти местные женщины! В разноцветных балетках и кедах, самых феерических сапогах и туфлях с экстравагантной отделкой мыска и каблуков. А вызывающе гордая посадка головы? А эти взгляды и движения…
Прекрасные еврейские девушки из Львова, которых ни с кем не спутаешь. Не те сутулые, подслеповатые интеллектуалки с крючкообразными шнобелями и следами всех многовековых страданий изгнанного народа на лице, а юные фигуристые дочери Сиона с иссиня-черными волосами, полными чувственными губами и точеными носиками и огромными бездонными глазами, в которых утонуть бы и не подниматься на поверхность никогда.
Жаль, что больно уж короток их период цветения — год-два-три, не больше. И куда это все исчезает уже к двадцати?
Львов: одна из самых популярных кавярен.
Подхожу к популярному кафе «Мазох» со скульптурой скандально известного австрийского писателя Леопольда Захер-Мазоха у входа. Халдей объясняет: посетителей, если они того пожелают, вместе с чашкой кофе и коктейлями с характерными названиями «Слезы радости», «Вавилонская блудница» или «Немного секса» угостят несколькими ударами плетью.
Для любителей предусмотрена и целая система скидок — надо только потерпеть под руками экзекутора. Особой же, если так можно выразиться, изюминкой фигуры, отлитой в металле, является полый карман: засунув в него руку, можно прикоснуться к самой заветной анатомической детали певца боли и унижения.
Бойкие туристки лет сорока каждая, приехавшие сюда, дабы подобраться к высотам культуры, хихикают:
— Говорят, такая примета есть: надо руку в карман этот засунуть и загадать желание.
— И какое у вас желание?
— А то вы не понимаете.
Что ж, как говорится, каждому свои радости…
Помайданить? Это всегда! На войну? Нет уж, избавьте!
Майский Львов, забыв о войне, идущей на востоке незалежной, вовсю отдыхает…
Разговариваю со знакомой, которая давно живет во Львове. Сама она из Кривого Рога, а сюда вышла замуж. Смеется: «Не столько за своего чоловика, сколько за город».
— Слушай, меня по сравнению с Одессой, Харьковом и особенно Киевом, где побывал месяц назад, поражает ваша полная расслабленность. В городе почти никаких упоминаний про войну. Про мобилизацию вообще не видел ни одного плаката…
— Тут надо различать официальную политику — та, что на экране, во всяких публичных акциях, и общее настроение народа, даже самых наших истовых националистов. Побарагозить в вышиванках или футболках с тризубами? Это за милую душу…
Съездить в Киев, чтобы помайданить там, кидая «коктейли Молотова» в безоружных срочников-вэвэшников, или побузить на месте, плюясь в сторону ветеранов, посмевших надеть советские боевые ордена? Это наши студенты и футбольные фанаты запросто.
Но чтоб ехать на войну в Донбасс, где страшные чеченцы и другие российские террорюги убить могут? Неа-а-а, мы лучше в кавярне с подружкой посидим или попьем львивске пива с хлопцами!
Какая война, когда мир, май, любовь?
И никакой тебе повседневной национальной одежды. Ну разве только на лотках для туристов рядом с площадью Рынок.
В следующем номере пойдет речь о странном этнографическом национализме львовян и невероятных экземплярах боевой техники, созданных оборонпромом незалежной.
Автор:
