У человека, плохо знакомого с постсоветскими реалиями, может сложиться впечатление, что отечественная банковская система суть ни что иное, как парк юрского периода, — одни динозавры советского бэнкинга топчут папоротник (при 50% концентрации — немудрено). Есть динозавры по-мельче, есть динозавры по-крупнее, но среди них особняком стоит королевский динозавр — Сберегательный Банк Российской Федерации (далее для краткости именуемый «Сбер»), диплодок и трицеротопс, тиранозавр и птеродактиль в одном лице. Так вот, сие чудище аж 24 апреля опубликовало консолидированную отчетность по МСФО и именно о ней пойдет далее сказ. Присаживайтесь по-удобнее, наливайте кофе.
Концептуально рассказ мой будет состоять из двух частей: то, как Сбербанк борется с кризисом, особенности его текущего финансового состояния, структура бизнеса и конечно же анализ отчетности, где я объясню некоторые МСФО-выкладки и скажу, о чем они говорят.
Моё мнение о Сбере в целом мало отличается от, скажем, UBS-овского, — из топ-20 российских банков Сбер мне нравится больше всего, после агрессивной Альфы, но так как Альфа — банк непубличный, я склонен полагать, что Сбер из советских банков является самым лучшим объектом для инвестиций.
О плюсах. Сбер является относительно живым воплощением модели классического олдскульного банка, который тупо привлекает депозиты, тупо выдает кредиты и тупо получает свой interest income. Возможно до этого лета такая структура бизнеса могла бы показаться неэффективной, так как маржа такого рода бизнесов существенно ниже, чем, скажем, у инвестиционных или универсальных банков.
Но, как доходчиво доказал кризис, гораздо более состоятельный подход исповедовал Сбер, потому что капающая копеечка от миллионов заемщиков оказалась более полезна, нежели бешеные комиссии от сделок слияния-поглощения, которые вдруг неожиданно закончились. Даже Грефу с Бугровым не удалось испортить Сбер, несмотря на то, что эти товарищи приложили все усилия (вспомним хотя бы бредовые идеи Дениса о фокусе на инвестиционном направлении и западноевропейской и американской экспансиях).
Сбер монолитен — это вам не чудо-юдо-Урсабанк, состоящий из кучи абсолютно разных банков с разными клиентами, разными бизнес-процессами и разными ИТ-системами. Сбер — продукт эпохи советского империализма — похож на советскую армию — всё работает через жопу, зато все от рядового до генерала точно знают, что, как и когда им нужно делать.
У Сбера есть доступ государственному финансированию, поэтому дефолт Сбера для меня стоит в одном ассоциативном ряду с ядерной войной, прилетом инопланетян и пробужденим Ктулху. Да, по старой доброй российский традиции топ-менеджмент хуй клал на миноритариев, но сам по себе банк всегда был, есть и будет (хотя, конечно, от тюрьмы, сумы и горькой учести Мумы лучше не зарекаться).
Через Сбер проходит куча социалки, которая уж тем более никогда не даст банку засохнуть. Комиссии от социалки — это то, за счет чего можно оставаться выше брейкивена даже в годину полного коллапса. Социалка работает так:
В общем виде в, пользуясь американской классификацией, коммерческом банке существуют два типа бизнесов (подразделений, генерящих выручку) — комиссионные и процентные. Процентные — это кредитчики всех мастей, так как финрез от кредита — это interest income (еще одно допущение — мы живем в идеальном мире и у нас эффективная ставка по кредиту равна официально декларируемой).
Комиссионные — это всякие дополнительные услуги, которые оказывает банк — экваэринг карт, всякие системы Клиент — Банк, брокерские услуги, валютные стоп-лосы по депозитам и текущим счетам и конечно же всеми любимая социалка. Особенность комиссионных подразделений — они не создают никакого актива, поэтому их выручка зависит исключительно от эффективности их работы (актив же может обесцениться, дефолтнуться, да мало ли что может произойти с активом). К чему собственно весь этот пассаж — в годину турбулентности банкам стоит больше ориентироваться на комиссионные подразделения, чем успешно занимается Сбер.
Теперь о проблемах Сбера, которые суть вытекают из его плюсов. Сбер практически неуправляем — 250 тысяч сотрудников в 11 часовых поясах. Я с ужасом думаю о внедрении новых продуктовых линеек, а если задуматься о каких-либо структно важных изменениях в бизнес-процессах, у меня начинает дергаться правый глаз и я заикаюсь. На местах бывает совсем одичалое начальство, которое порой вытворяет совсем странные вещи.
От государства помимо социалки и ликвидности «если чо» Сбер унаследовал необходимость кредитовать всякое говно типа Челябинского троллейбусного парка, а потом рефинансировать его напару с ВТБ до скончания времен. Нормальным бизнесом это назвать никак нельзя, но выбора у банка нет, да и потом не сильно оно, судя по всему, Сбер тяготит — ниже мы увидим, что кредитование такого рода занимает отнюдь не критическую долю в структуре кредитного портфеля, да и NPLей там не сильно густо (о том, что такое NPL, как он рождается, каков его внутренний мир и почему Джигурда врёт, что бросил принимать тяжелые наркотики, вы можете прочитать в моем посте о ФРС США — вернее Роман почему-то назвал его «об ФРС», хотя пост на самом деле о Казначействе).
Сбер — банк социальный, поэтому если у них кредитовалось некоторое градообразующее предприятие и в качестве бонус-пэка все его сотрудники, то в случае дефолта предприятия можно будет забыть об инициировании принудительного банкротства относительно предприятия и сурового российского хард-коллекшна относительно сотрудников. У Сбера очень занятный топ-менеджмент — это некоторый гибрид из совок-менеджмента, грефовской команды и маккинзеатов. Как эта херация работает в условиях Сбера для меня до сих пор остается загадкой. Существует мнение, что Грефовская команда уже год как выкурила весь совок из топ-менеджмента, но у меня высоких инсайдеров в Сбере нет, поэтому ручаться за мнение я не могу.
Теперь о crisis issues. Я не буду оригинальным и в очередной раз напомню общепринятую позицию: наш побитый бурей банковский сектор, возможно, ожидают в ближайшем будущем еще две волны кризиса — дефолты корпоратов и следующие за ними дефолты физиков-сотрудников. Летом русский крестьянин, как известно, собирает хлеб, а русский банк собирает / рефинансирует тела кредитов корпоратов (еще этим будут заниматься западные банки — вспомним хотя бы цирк с участием Morgan Stanley и казахского БТА).
Слово «рефинансирование» можно из русского языка исключить как архаизм, поэтому банки будут пытаться именно собирать тела. Корпоратам особо нечего предложить банкам — рынки сбыта сворачиваются, клиенты банкротятся, спрос падает, денег нет. За корпоратами последуют физики — сотрудники корпоратов, жены и дети сотрудников корпоратов, сотрудники компаний из одной производственной цепочки с обанкротившимися корпоратами, домашние животные сотрудников корпоратов и так далее.
Вторая текущая проблема российского банковского сектора помимо дефолтов — это отсутствие инструментов, в которые можно было бы вложиться. Говоря о кредитовании нужно отметить, что нет сейчас такого заемщика, которого хотелось бы кредитовать. Заемные средства дорогие — бонды выпускать только под грабительский процент, ЦБшные деньги дорогие, Моспрайм представляет собой двузначное число. Поэтому выдавать деньги надо только тем заемщикам, которые а) благонадежны б) готовы платить в районе 22% годовых.
Те заемщики, у которых в отрасли падает спрос и сокращается производство, уже априори находятся в зоне риска и кредитования таких перцев иначе как самоубийством назвать не получается. Другие заемщики, которые сейчас на коне, под ставки, под которые могут выдать российские банки, брать никогда не будут. Скажем, АФК «Система», крутящаяся сейчас с неплохой EBITDA, брать более чем под 10% не будет даже под дулом красногвардейской трехлинейки (хотя мы еще конечно за системовцами посмотрим).
Ну и давайте перейдем к отчетности наконец-то. Для того, чтобы упростить вам жизнь, достопочтимые дамы и господа, я перелопатил всю МСФО отчетность и еще тонну российской отчетности, проделал кучу калькуляций, насчитал рой коэффициентов, нарисовал презентацию и сейчас поведаю вам о своих key findings
Структура активов
Не нужно ходить к гадалке и прибегать к прочим инструментам из стандартного набора финансового аналитика, чтобы спрогнозировать структуру активов Сбера. Единственное, что хотелось бы отметить, так это выдающиеся 12% кэша, которые мы можем отнести к таким маленьким шалостям госбанков, как инвалюта и игра против рубля (напомню, отчетность на конец 2008 года) + как уже оговаривалось выше, отсутствие вменяемых инструментов, в которые можно было бы вложиться (тем более в конце декабря, когда лучшего инструмента нежели инвалюта себе было трудно представить).
Сразу сделаю небольшой дисклеймер — статьи активов (и обязательств) у меня представлены в виде укрупненных аналитических разрезов и, скажем, в кэш я сливаю весь активный межбанк (несмотря на неснижаемые остатки), а отложенный налоговой актив я не показываю в принципе, потому что он нам для аналитики нахер не сдался. Поэтому не пытайтесь по моим слайдам балансировать баланс — это опасно для психического здоровья.
И о коэффициентах, которые приведены в нижнем правом углу. Во-первых, там можно увидеть депозиты, отнесенные к кредитам. В мире, где существует идеальная банковская система, мужчины сильные и без простатита, а женщины радуют глаз, в этом самом идеальном мире этот коэффициент должен быть равен единице. На практике я практически не знаю банков, у которых он был бы хотя бы чуть-чуть близко к этой заветной единице. До последнего момента это был Сбер (даже на конец седьмого года грефовцы держались), но в этом году сдали позиции — депозитов поубавилось, кредитов приросло. Грустно, конечно, но радует, что тем не менее этот коэффициент выглядит лучше, чем у всех остальных.
Во-вторых, кредиты, отнесенные к капиталу, т.е. сугубо говоря, плечо, с которым работает банк. Никакой особой динамики тут проследить не удастся, если и пытаться что-то отслеживать, то на значительно более коротких временных интервалах и гораздо чаще, но надо понимать, что:
— Сбер конечно не самый консервативный банк в плане кредитной политики, до Юникредита того же ему как до звезд, но умеренный аппетит к риску тут увидеть можно (в топ 20 российских банков есть ребята с плечами 20 и более)
— у Сбера, как уже говорилось выше, никогда не возникнет проблем с капиталом
Структура фондирования
Я сознательно не употребляю слова «обязательства», потому что интересует нас в разрезе структуры бизнеса именно фондирование. И тут печаль накидывается на меня, потому что 10% падение доли депозитов вижу я в крайнем левом боксе. ОК, депозитов относительно других статей стало меньше, что же их выместило? Правильно, государственное бабло в виде межбанка и субордов. За суборд государству стоит сказать отдельное спасибо, потому что такую вкусняшку дают отнюдь не всем.
Комментарий бухгалтера: субординированный долг — это такой тип долговых обязательств, который дается под процент ниже рыночного и права требования дающего в случае дефолта заемщика удовлетворяются последними. Обычно это всякие кредиты МВФ, ВЭБа, ЦБ, Всемирного Банка и прочих богоделен.
Структура доходов
Здесь я ввожу такую аналитическую статью как агрегированный доход (aggregated income или просто income) — это сумма чистого процентного дохода (доходы, полученные от процентного бизнеса, скорректированные на расходы по процентам), чистого комиссионного дохода и чистого непроцентного дохода, отличного от комиссионного (переоценка и доход от операций с ценными бумагами, инвалютами и прочие доходы, скорректированные на расходы / отрицательную переоценку). Агрегированный доход очень похож на операционный доход за той лишь разницей, что операционный доход скорректирован на резервы, а агрегированный — нет, так как резервы, суть, есть мера риска (чаще всего кредитного), что к операционной эффективности никакого отношения не имеет.
Информация по резервам приведена на чарте слева, там я даю динамику отношения резервов к процентному и агрегированному доходам, кому как удобнее. Опять-таки, не рассчитываю кого бы то ни было этим чартом удивить, все понимают, что с кредитным качеством сейчас жопа у всех, не только у Сбера. Соотношение доходов различных типов — в таблице справа, коэффициенты будут дальше.
Комментарий бухгалтера: кредитное качество — это мера, собственно, качества ключевого актива — кредитного портфеля. Чем хуже качество, тем больший резерв необходимо создать банку — требование прописано законодательно в 254-П в российском учете и в соответствующем стандарте в МСФО.
Операционные и финансовые индикаторы
С точки зрения эффективности Сбер за 2008-ой год сделал огромный шаг вперед — я допускаю, что это в первую очередь заслуга грефовской команды. Банк сделал прям какой-то мощный рывок вперед по доходу на сотрудника — это несмотря на отрицательный непроцентный доход, который, я напомню, корректирует агрегированный доход. Можно было бы предположить, что это связано с сокращением численности персонала, но нет — смотрим чарт снизу и видим, что хэдкаунт в Сбере стабильно растет.
Cost to income — это показатель, на который так любят дрочить операционные директора, пришедшие из консалтинга. Под cost понимается МСФО-шный кэпшн operational expense, включающий в себя такие штуковины как зарплаты и бонусы сотрудников, расходы на ИТ, расходы на рекламу и маркетинг и прочая и прочая. Под income что понимается, вы уже знаете. В общем виде Костининкам (перл одного сотрудника ВТБ, который на полном серьезе думал, что этот показатель придумал царь и бог ВТБ, человек не от мира сего господин Костин), так вот, костининком показывает ту самую пресловутую операционную эффективность. Видно, что Сбер над этим работает, потому что даже процентное изменение этого показатели дает повод COO (Chief Operations Officer) требовать себе нехреновый бонус, а Сбер аж практически 10% отвоевал — вы конечно же понимаете, что чем меньше этот показатель, тем лучше.
Staff cost to income — это тоже самое, но только про персонал. Про рабочие активы (working assets) я объясню чуть-чуть позже, пока же можете насладиться их ростом на чарте слева внизу.
Начну снизу — раскрыта тайна бюджетирования Сбербанка, резвитесь и тештесь. Теперь мы доподлинно знаем, как формируется фонд заработной платы сотрудников этого динозавра — тупо 60% от всех операционных расходов. Не верите — посчитайте сами, у меня сошлось до 5 знака после запятой за все четыре года наблюдения. Какой смысл таким образом платить зарплату я в душе не чаю, но дела обстоят именно так, имейте ввиду.
Дальше — в презентации результатов 2008 финансового года, которой щедро сдобрен винзиповский файл на сайте Сбербанка в разделе «Отчетность», автор бодро рапортует о суровом увеличении комиссионных доходов и всячески веселится и фапает по этому поводу, что, кстати, еще раз подтверждает теорию о важности непроцентных бизнесов в годину кризиса. Ну хуй знает (в данном контексте изящное «хуй знает» относится к увеличению комиссионных доходов). Т.е. этот вид доходов безусловно подрос, но сравнивать надо не прошлый год с нынешним, а комиссионный доход в рамках общей структуры доходов, что я собственно и сделал. И увидел достаточно печальную штуку, о которой, я уверен, в Сбере знают. Комиссионный доход, отнесенный к процентному (я бы конечно лучше отнес агрегированному, но, напомню, он скорректирован в отрицательную сторону негативным финрезом по переоценке бумаг, поэтому не подходит для этого бенчмарка) упал, причем упал до уровня 2005 года. Выражаясь языком классиков, это печально.
Кстати слайды в той презентации, которая приложена к отчетности, настолько до мозга костей маккинзевские, что хочется спросить, как так получилось, что маккинзеаты позволили раскрасить свои слайды (McKinsey — это всегда черно-белые слайды), но потом вспоминаешь, что это нифига не McKinsey, а Сбер.
Ну и операционный расход, переложенный на сотрудника, подрос, что в общем и целом хорошо — банк инвестирует в ИТ, платит большие зп и так далее. Средняя годовая зарплата на сотрудника — это чтобы вы слюнки попускали, разделите на двенадцать и получите месячную зарплату. Красивая цифра? Вот и я так тоже думаю. В прочем, заслужили, — со Сбербанком связана одна ржака (нет, я не про то, что какое-то время назад он стоил дороже, чем Citigroup, этот мем кто только не форсил), эти чуваки открыли колл-центр только года 3-4 назад, а до этого входящие звонки с просьбами проверить баланс по карте или объяснить условия ипотечного кредита обслуживали те самые операционистки со сложными ёблами, которых вы в огромном количестве можете встретить во всех отделениях Сбера по всей стране. Во всех 11 часовых поясах.
Ну и на закусочку вам — предпоследняя строчка «реклама и маркетинг» содержит три с половиной миллиарда рублей, потраченных на что? Правильно, на массовое уничтожение мозга 140 миллионам человек рекламой «Верю, встретишь с любовью меня». Демонстрация этого ролика в 84 странах мира приравнена к преступлениям, совершаемым с особой жестокостью, и карается смертной казнью. Как я уже писал у себя в блоге, этой рекламой Сбер доходчиво донес до всех следующий месседж: «Да, у нас настолько дохуя бабла, что мы можем крутить такой несусветный кал в прайм-тайм по всем телеканалам».
Этот слайд можно назвать так: «Да, мы не слишком операционно эффективны, но на фоне ВТБ24 это простительно». Для сравнения я взял два отечественных банка и два западных. Старался брать банки с похожей структурой бизнеса, хотя, если честно, найти что-то похожее на Сбер ой как не просто.
ВТБ24 я комментировать не буду, OTP Bank в обзор попал случайно, потому что похож по структуре активов. Из западных банков это конечно же олдскульный Santander, главный банк испаноговорящих во всем мире, банк, чья бизнес-модель и структура активов до боли похожа на сберовскую. Cetelem в обзор попал тоже случайно, потому что имеет exposure только на физиков, что в какой-то мере роднит его со Сбером, у которого физики — это очень большая часть бизнеса. Да, я знаю, что Cetelem теперь называется BNP Paribas Personal Finance, но так как я сравнивал все эти банки по итогам 2007 года, новое название не очень подходит.
Комментировать тут особо нечего — Сбер оказался эффективнее российских банков, зарабатывает больше в пересчете на сотрудника и имеет средненький коэффициент по комиссионым доходам (да, я продолжаю настаивать на том, что Сбер мог бы иметь гораздо больше). Западные банки (в особенности Santander), понятное дело, уделывают российский бэнкинг по доходам на сотрудника и фокусируются на комиссионном доходе, что позволяет Santander в целом неплохо сейчас бороться с кризисом.
И внизу я привожу для сравнения данные о размерах банков — тут мы можем увидеть сильно раздутый сберовский хэдкаунт. Когда Греф заявляет о намерении сократить до конца первого полугодия 9500 сотрудников, это звучит как преступление против человечности и признание полной жопы в плане кризиса. Звучит. Если не знать общего количества сотрудников. Потому что если ты знаешь, что их 250 тысяч (т.е. уже over 9000), то 9500 кажутся небольшой ревизией. И, я замечу, при всем при этом на сотрудника Сбер зарабатывает на 100 тысяч рублей больше, что очень круто.
Кредитный портфель
Про резервирование портфеля я уже писал (и кстати еще напишу чуть ниже, когда буду рассматривать российскую отчетность — она позволяет более детально анализировать просрочку). Кредитный портфель растет и растет хорошо. Портфель по физикам растет медленнее. Exposure по отраслям, скажем так, средней говнистости: с одной стороны много физиков неплохого качества (об этом позже), отрасли-трупы не занимают первых мест (это в первую очередь касается девелопмента), государства, которое регулярно нужно рефинансировать, мало — порядка процента. С другой стороны:
— Физики — это следующий удар по банковской системе и вот уже фиг знает, как скакнет по ним просрочка. Да и вообще, опасно иметь exposure более 10% на один тип
— Ритейл второй. Доля падает, что приятно (хотя я не исключаю варианта, что сокращение доли вызвано дефолтами и списаниями). Ритейл, как отрасль, работающая с плечом 0.9, а то и вся единица, — это опасно уже само по себе, а 16% такого говна — это серьезный повод задуматься
Но, я повторюсь, это не самая страшная индустриальная структура кредитного порфеля, — я знаю банки с 25% exposure на девелоперов и у них (и у банка, и у девелоперов) сейчас всё настолько грустно, что бомж, которого я встретил в вагоне метро в районе полуночи, подозрительно напоминал мне СЕО одного российского банка — любителя покредитовать девелоперов.
МСФО отчетность у нас за 2008 финансовый год. А сегодня уже 9 мая, поэтому я решил еще проанализировать русскую отчетность за четвертый квартал восьмого и первый квартал девятого года, чтобы посмотреть, как банк борется с кризисом. И ключевым моментом тут является просрочка.
Комментарий бухгалтера: саму по себе просрочку в русском учете для измерения кредитного качества используют идиоты аналитики, не знакомые с русским учетом. Вернее, не удосужившиеся открыть 302-П и почитать правила учета по счетам 458, 459 и 916. Я сэкономлю ваше время: на 458-ом счете учитывается тела кредитов, на 459 и 916 — проценты, которые заемщиком были просрочены. А теперь мы включим мозг и подумаем — как обычно выглядит график платежей по кредиту? В случае с физиком это равномерно размазанное по сроку тело кредита и проценты, т.е. если физик просрачивает ежемесячный платеж и не платит его, скажем, три месяца, то на 458-ой счет попадает только сумма тела кредита, которая заемщиком не была уплачена за эти три месяца. И всё. То, что существует нехреновый риск никогда не увидеть всю сумму кредита за вычетом уже выплаченного, на счете 458 никак не сказывается. С корпоратами еще веселее. График обычно имеет следующую структуру — скажем, раз в квартал корпорат платит банку проценты и только в конце срока гасит тело. Т.е. если заемщик не платит по кредиту полгода, то на 459 или 916 счета попадает сумма неуплаченных процентов за полгода и всё.
Для измерения кредитного качества портфеля я люблю использовать такую штуку как NPL, то бишь non-performing loan. Это оставшееся тело и проценты по кредиту, которые банк рискует никогда не увидеть. Его можно определить двумя путями:
— Лобовая атака: просрочка уплаты тела либо процентов более 90 дней. Такие данные есть, скажем, в казахском учете (вернее, в их биржевых формах отчетности). В РСБУ ничего подобного нет, поэтому будучи инсайдером вы NPL конечно посчитаете, а вот внешний аналитик может соснуть хуйца
— Метод кофейной гущи: существуют два аналитических коэффициента привязки резервов к NPL (именно поэтому, как вы заметили, я с таким трепетом отношусь к резервам). Это 2.5 для МСФО и 1.5 для РСБУ отчетности. Т.е. коэффициент резервирования (сумма резервов, деленная на объем кредитного портфеля) тупо умножается на необходимый коэффициент и вы получаете примерный процент NPL в кредитном портфеле. По РСБУ коэффициент меньше, потому что при определении кредитного качества для целей определения резерва российский учет заставляет принимать во внимание прочие данные о заемщике, не относящиеся непосредственно к кредиту (т.е. если известно, что заемщик прокатил другой банк или задерживает зарплаты, но при этом исправно платит по вашему кредиту, вы должны создать резерв и не пиздеть).
Обратно к нашим баранам. Резерв растет, причем особенно нехерово он растет по корпоратам, по физикам пока лежит в нормальном корридоре, не демонстрируя пугающей динамики, по индивидуальным предпринимателям он вообще какой-то смешной (ЛЮБИ_МИНОРИТАРИЯ@КРЕДИТУЙ_МАЛЫЙ_БИЗНЕС — если вы CEO банка, повесьте пожалуйста себе эту мантру в кабинете).
Проведя простенькую калькуляцию, мы получаем примерно 6% NPL в среднем по портфелю и чуть больше по корпоратам, что очень даже неплохо (опять-таки, я знаю банки, у которых NPL сейчас представляет двухзначное число, а финансовые директора которых за последние полгода успели посЕдеть, а скоро рискуют и посИдеть). Мало того, совсем на днях Центральный Банк осчастливил общество экспресс-репортом по российскому банковскому сектору, из которого путем элементарной калькуляции можно извель коэффициент резервирования 5.5% и соответственно 8.25% NPL. На этом фоне Сбер смотрится просто великолепно.
Ну и слева вы можете увидеть чарт, который достаточно красноречиво демонстрирует стремительное сокращение доли физиков в кредитном портфеле — банк, видимо, принял решение ограничить кредитный риск по физикам, тупо не выдавая сейчас.
Еще русский учет я люблю за возможность увидеть обороты по балансовым счетам, что решительно доставляет, — баланс перестает быть застывшей картинкой и появляется динамика, что для анализа очень полезно.
1 февраля 1819 года киргизы Большой Орды вступают в подданство России, а 1 февраля 1959 года на референдуме в Швейцарии граждане высказываются против предоставления женщинам права голоса на федеральных парламентских выборах. Я не знаю, какое из вышеуказанных событий оказало большее воздействие на Сбер, но в феврале Сбер внезапно очень нехреново начинает кредитовать корпоратов, чуть сбавив обороты в марте. Доля физиков становится совсем смешной.
Депозиты и текущие счета
У Сбера в лучшие годы была такая структура фондирования, которой мог бы позавидовать любой банк, — депозиты физиков, народная относительно дешевая деньга, за которую сейчас так бьется наш финансовый сектор. Вот с физиками как раз у Сбера и происходит беда
— Во-первых, депозиты как таковые в структуре фондирования скукоживаются до 81%
— Во-вторых, физики забирают свои деньги, сокращая за четыре года долю с 73.5% до 64.9%. Это уже очень тревожно, но не для Сбера, а для экономики в целом. Потому что Сбер — это последняя гавань, куда физик несет депозит, а если уж народ забирает деньги из Сбера, то явно не чтобы вложить их в какой-нибудь супердоходный ПИФ, а чтобы проесть.
Ну и да, срочных депозитов поубавилось, вместо них народ предпочитает класть до востребования, но там движения не сильные, да и информация это скорее так, для общего развития.
И, да, российский учет за последние два квартала
Два тренда
— Портфель растет, но очень медленно
— Портфель кренится в стороны депозитов от корпоратов, что тревожный признак
Ну и анализ срочности депозитов. Здесь у нас всё тоже очень тревожно — депозиты из долгосрочных переползают в краткосрочные, что обычному банку грозило бы разрывами баланса по ликвидности, а Сберу ничем не грозит, потому что это Сбер. Я замечу, что правый график относится именно к депозитам, привлеченным в течение указанного периода, — это важно, так как если нет такой оговорки, то имеется ввиду первоначальная срочность (насколько я знаю, пока ни одна бухгалтерская система не переносит кредиты / депозиты на фактическую maturity, потому что это огромный объем бесполезного гемороя).
Ну и последнее, с чем я с вами сегодня поделюсь, — это парочка аналитических коэффициентов в динамике.
Новые привлеченные депозиты за период, отнесенные к балансу на конец предшествующего периода — это такой хитрый коэффициент, который в общем виде показывает, насколько активно банк привлекает средства в депозитный портфель.
Новые кредиты, выданные за период, отнесенные к балансу на конец предшествующего периода — это такой же коэффициент, как первый, но про кредиты он дополнительно еще показывает, суть, аппетит к кредитному риску банка.
Собственно к чему я — Сбер кредитует гораздо медленней, нежели привлекает средства, что, как я уже говорил, показывает отстутствие на российском рынке нормальных инструментов, в которые можно было бы вложиться. Значения коэффициентов просто какие-то смешные для банка уровня Сбера — для сравнения новые кредиты, выданные за период, отнесенные к балансу на конец предшествующего периода у казахских банков — данные чуть-чуть постарше конечно, но для понимания картины вполне подходят (у нас с Казахстаном в плане развития кризиса лаг 2 квартала где-то) — особого внимания заслуживает Халык Банк, который был частью Сберегательного Банка Советского Союза, т.е. по сути тот же Сбер, но в Казахстане.
На этом и закончим
Если кому-то захочется посмотреть на то, как я всё это считал, пишите на aaron.baidberg@gmail.com, я вышлю вам файл с калькуляциями
Вот такой вот рок-н-ролл
PS
Ах, да, Сбер был честными пупсиками и тру-котятками и не стал частично реклассифицировать торговый портфель в AFS, чтобы отложить признание убытка от переоценки, как теперь можно делать согласно изменениям в 39-ом стандарте, за что можно было бы погладить их по головке, если бы портфель ценных бумаг не был бы таким нематериальным относительно прочих активных статей.
В то же время Сбер с огромным удовольствием досрочно применил изменения в 1-ом стандарте и показал в том, что раньше называлось Income Statement, положительную переоценку основных средств, которая как бы раньше прошла через капитал и нигде бы больше не фигурировала, а теперь можно 74 миллиарда с гордостью записать себе в Other off P&L income. На финансовый результат, как вы понимаете, это никак не влияет, но видимо поднимает ЧСВ у топ-менеджента.
Но это бухгалтерские замечания и вряд ли вам интересны.
