Если у президента Украины Петра Порошенко есть, как он заявляет, план «Б» на случай неудачного исхода мирных переговоров на востоке страны, то у президента России Владимира Путина, похоже, есть планы «Б», «В» и «Г», а, может быть, еще и «Д» насчет Украины.
Вчера Путин сделал два, казалось бы, разнонаправленных заявления о ситуации в Киеве. Вначале он попросил у Совета Федерации отзыва разрешения на применение Вооруженных Сил России на территории Украины. А потом заявил, что Россия будет внимательно следить за соблюдением прав этнических русских на востоке страны, и тех украинцев, кто ассоциирует себя с русской культурой и широким русским миром. И он надеется, что ВС России для этого не понадобятся.
По смыслу, я думаю, что это одно и то же заявление. Соблюдение интересов России в Украине Путин считает возможным уже и без применения русской армии. Но, вместе с тем, не исключает возможности ее использования в случае нарушения прав русскоязычного востока.
Одновременно подоспело и заявление Госдепа США о том, что Америка видит будущее Украины, как федеративной страны. Федерация с широкими правами автономий была давней мечтой русскоговорящего востока по примеру Крыма, тем более что тот же Крым показывает, как можно воспользоваться возможностями автономизации для перехода под протекторат другого, более спокойного в данное время государства.
По сути, отжимать территории у Киева могут не только регулярные войска России, но и украинские партизаны, и добровольцы из Российской Федерации, а также — и русскоговорящая часть украинской армии, лояльная Донбассу и Москве.
Это увеличивает возможности, с помощью которых Кремль может влиять на ситуацию в Украине. А позиция США, которые раньше выступали за унитарную Украину, а теперь вдруг заговорили о федерации, показывает, что не исключено, что план раздела Украины, как минимум, на западную и восточную часть по примеру Германии после Второй мировой войны, возможно, уже давно согласован между Вашингтоном и Москвой. И они последовательно и не спеша реализуют его, чередуя то кнут в виде санкций и аннексии Крыма, то пряник в виде федерализации и помощи вооружением и добровольцами ополченцам Донбасса.
В любом случае, Россия сейчас чувствует себя гораздо уверенней в Украине, чем во время Майдана, когда США руками галичан и киевлян устранили президента Виктора Януковича, который хотел и мог сотрудничать с Москвой, а не только с Брюсселем.
Основная борьба, по-видимому, будет происходить вокруг не только оккупированного, как считают на востоке, украинской армией Донбасса, но и вокруг изменений в Конституцию Украины, которые должны сделать русский язык вторым государственным языком. И предоставить регионам больше прав, в том числе, и в части собирания налогов, которые они смогут оставлять у себя на развитие территорий. А не отправлять эти деньги в Киев, а потом клянчить их обратно.
Законодательная борьба предстоит не менее жаркая, чем военная. Вокруг прав русского языка в Украине и раньше она была нешуточной, и доходило до драк между депутатами. А первое, что сделала Рада после Майдана – это отменила закон, который предоставлял больше прав русскому языку. Моноязычная Украина – это базовый постулат стравливания русских и украинцев, и вряд ли националисты в Киеве и Галичине, которые пляшут под дудку США, так легко откажутся от него.
Кроме этого бюрократической партноменклатурной верхушке Украины, которая за много лет привычно мимикрировала из одной создаваемой ею партии в другую, но цепко удерживала финансовые потоки в своих руках, вряд понравиться большая финансовая самостоятельность регионов. И она сделает все, чтобы заболтать и спустить на тормозах это требование востока, ограничившись, как и в случае русского языка, лишь косметическими изменениями в законодательство. Тем более что собрать конституционное большинство голосов в Раде, необходимое для изменения основного закона страны будет непросто.
У президента Петра Порошенко нет своей партии, а отстранившая Виктора Януковича от власти коалиция «Батькивщины», «Удара» и «Свободы» в надвигающихся внеочередных парламентских выборах будет трещать по швам. В новой Украине у каждой политсилы свои интересы и ставленники. Кроме этого в парламент будут пытаться пройти новые партии, созданные на основе политиков Партии регионов, которые вышли из нее. И активистов Майдана, которые хотят создать собственные политические проекты.
Как ни странно, после антирусского Майдана Россия получила гораздо больше рычагов влиния на Украину, чем было у нее до этого. К ней отошел Крым. А теперь к ней готовятся отойти и Донецк и Луганск, которые продемонстрировали, что готовы вырвать себя из Украины с кровью, но уйти.
Все это плюс более осторожная позиция Европы в отношении Украины дает Путину больше возможностей отстоять интересы России в Украине и права русскоговорящих украинцев, чем было у него до Майдана.
Получается, что на фоне обострения проклятий и оскорблений в сторону России со стороны украинцев в Галичине, Киеве и, возможно, и в Центральной Украине, позиции России в Украине, наоборот, по факту усиливаются, а не ослабляются. Особенно, если учесть надвигающийся на Киев экономический коллапс, связанный с разрывом связей с Москвой и жесткой антироссийской риторикой новых властей.
Путину и вежливым людям уже не надо силой урезонивать разбушевавшийся Майдан. Не исключено, что осенью и ближе к зиме, когда социально-экономическая ситуация в Украине неминуемо обострится, это уже сделают сами украинцы, в том числе – и галичане. Хотя, многие из них, в своей ненависти к России, скорее всего, будут идти до конца. Это и многое другое, плюс раздел Украины, возможно, согласованный Россией и США, и могут быть планами Владимира Путина «Б», «В», «Г» и «Д» в отношении Киева.
Москва, куда традиционно стекались лучшие украинские, и не только украинские, умы во времена СССР, уже традиционно переигрывает Киев, обращая его широко разрекламированные победы над Россией в тихие, но увесистые поражения антирусских сил в Украине.
Автор: Михаил Мищишин
