С момента банкротства Lehman Brothers прошел год, а тайна банкротства банка и технических дефолтов Merrill Lynch и Bear Stearns, а также резкого снижения доходов от инвестиционного банкинга в странах ЕС до сих пор не раскрыта. Ясно одно: в США фабрика по продуцированию, переработке и сегментированию рисков прекратила свое существование, теперь нет рынка, который оптом перерабатывал ипотечные риски.
Но, похоже, уже в ближайшем будущем тайну уничтожения фабрики будут раскрывать американские прокуроры: власти США заинтересовались участием в процессе банкротства министра финансов США Генри Полсона, который по странному стечению обстоятельств является совладельцем инвестиционного банка Goldman Sachs, а в прошлом был его топ-менеджером.
Реклама
Юрлов и Партнеры — услуги банкротство предприятия. Адвокаты Бюро обладают опытом проведения процедур банкротства на любой стороне этого процесса, что дает им возможность оказывать квалифицированную юридическую помощь, превосходя ожидания Клиентов.
Порочный конвейер
Преимущества секьюритизации увлекательно описывали в своих учебниках 1990-х гг. Питер Роуз и Джозеф Синки, но именно этот процесс стал основной причиной нынешнего кризиса. Конвейер по продуцированию, сегментации и переработке рисков успешно работал последние 20 лет, как в США, так и в ЕС. В основе пирамиды рисков стояли банки и небанковские кредитные компании, которые выдавали кредиты населению и малому и среднему бизнесу.
Идея секьюритизации кредитных активов уже в 1990-х начала влиять на всю кредитную индустрию: появились скоринговые модели кредитования, предполагавшие выдачу экспресс-кредитов. Это был первый тревожный сигнал для инвесторов, покупавших продукты секьюритизации, но его никто не заметил. Трагедия в том, что регуляторы, которые понимали, что по сути кредитные институты уже не заинтересованы в возвратности выданных средств, не смогли или не захотели остановить процесс. Безусловно, главным местом, где происходили эти события, оставались США. Именно Wall Street и топ-5 крупнейших американских инвестбанков и три так называемых международных рейтинговых агентства (РА) были вовлечены в процесс переработки рисков.
Выданные коммерческими банками кредиты пакетировались, на основе их пулов выпускались ценные бумаги, им присваивался рейтинг и далее их выбрасывали на рынок. Коммерческие банки вместе с кредитными пулами стали передавать инвесторам и их кредитные риски, оценку которых проводили РА.
Раскрытие информации о кредитных рисках стал для международных РА прибыльным занятием: некоторые из них получали до 50% выручки именно от рейтингования продуктов секьюритизации. Инвестиционные банки размещали продукты секьюритизации среди инвесторов. Таким образом, процессом «сбыта» кредитных рисков были довольны все: банки избавлялись от головной боли, передавая кредитные риски покупателям, которые не осознавали происходящего, РА получали плату за рейтинги по «надежным» инструментам, инвестбанкиры жировали на рынке продуктов секьюритизации как андеррайтеры и часто были дилерами. Плохо стало только инвесторам, когда заложенная в фундамент секьюритизации идея диверсификация на основе кредитных пулов перестала работать из-за снижения цен на активы и ухудшения экономической ситуации в США.
Тайный механизм
Уже сейчас, через год после трагической развязки с Lehman Brothers становится понятно, что порочный конвейер секьюритизации не имел бы шансов на работу в течение последних 20 лет, не будь на то политической воли правительства США. Банки, потеряв чувство опасности, активно кредитовали всех и вся, взамен получали фондирование, которое снова можно было направлять на кредитование. Кругооборот денег в системе стал источником роста экономики США, естественно, ни у кого из политиков не поднялась рука остановить такой механизм, наоборот он всячески стимулировался.
Развязка наступила в 2008 г., когда система дала сбой, и нужно было что-то решать. Но решать стали свои частные вопросы. Возглавил борьбу с кризисом министр финансов США Генри Полсон, а ранее он возглавлял и частично владел банком Goldman Sachs. По плану Полсона предполагалось залить финансовую систему деньгами. Однако программа выкупа токсичных активов уже в мае 2009 г. показала, что одним дали слишком много денег, другим их катастрофически не хватало.
Также неясна была избирательность Минфина в том, кому денег дать, а кому нет, почему, скажем, решили спасать AIG и моментально утопили Lehman Brothers? Почему во время кризиса Goldman Sachs оказался прибыльным, Merrill Lynch стал убыточным и был продан за формальную цену, а Bear Stearns заставили спасаться самостоятельно? Эти вопросы сегодня наводят на наличие если не коррупции, то явной частной заинтересованности представителей администрации Буша в выживании или невыживании отдельных банков. По нашему мнению, именно действия Полсона привели к перераспределению рынка инвестиционных банковских услуг в пользу Goldman Sachs.
Paulson Brothers
Неофициально объявили, что Lehman Brothers просто пострадал от операций на сырьевых рынках, став жертвой собственных спекуляций, но официальные лица США избегали комментариев о настоящих причинах дефолта крупного инвестиционного банка.
Достаточно сказать, что на момент банкротства на балансе Lehman Brothers примерно половину инвестиционных активов составляли продукты секьюритизации и производные от них. По нашему мнению, дефолт можно было предотвратить, и цена вопроса была на порядок меньше, чем у AIG, но план Полсона такого не предусматривал. Сейчас в судах США и стран ЕС находятся сотни исков в отношении Lehman Brothers и прокуроры будут вынуждены разбираться в произошедшем. Полсону не избежать неловких вопросов, в частности, почему он отказал в помощи конкуренту Goldman Sachs. Потеряв должность в министерстве финансов, он автоматически потерял иммунитет.
Единственное, что останавливает сегодня прокуроров, так это связи Полсона с нынешним главой ФРС Беном Бернанке, который симпатичен президенту Обаме и с которым Полсон совместно принимал ряд решений. Обострения ситуации вокруг Полсона следует ожидать к концу года. Вероятнее всего, поводом станет расследование дел Lehman Brothers, а пока в американской финансовой прессе уже начали появляться ехидные заголовки, где Goldman Sachs называют в шутку Paulson Brothers, намекая, что у банка могут возникнуть проблемы из-за потери политического веса его экс-главы.
Японское будущее
Что произойдет с Goldman Sachs или Генри Полсоном, не имеет значения. Для нас очевидно, что при обрушении рынка глобального масштаба просто были попытки провести передел долей на рынке. Но сейчас важен сам принцип: фабрика, обеспечивавшая экономический рост передовой экономике планеты, сломана, а рынок ничего нового предложить не смог. Пока мы видим, как ФРС накачивает банковскую систему деньгами, чтобы компенсировать недостаток фондирования. Но банки стали возвращать помощь.
Население, видя признаки дефляции на рынке жилья, не торопится что-либо приобретать, банкиры понимают, что один на один остаются с плохими кредитами, и стали более избирательно подходить к вопросам не только ипотечного, но и овердрафтного кредитования. Бернанке, который в середине сентября этого года объявил о том, что рецессия подходит к концу, явно надеется, что новые доллары от ФРС помогут восстановить деловую активность. Однако уже в ноябре вновь возникнет вопрос, где банкам брать деньги для финансирования роста в стране и не просто брать, а так, чтобы не сталкиваться с кредитными рисками.
Наш прогноз таков: пока американские банки не увидят восстановления рынка жилой и коммерческой недвижимости в США, они не смогут восстановить адекватный уровень кредитования. Властям следует бороться не со спадом активности и провоцировать инфляцию, а постараться нанести основной удар по ипотеке, заставив американцев снова поверить, что недвижимость будет дорожать. Пока же мы видим реализацию японского сценария, когда регулятор пытается оживить экономику монетарными методами, но они не действуют на всех участках рынка. С переходом к прямым вливаниям в ипотечный рынок выздоровление начнется, однако оно будет долгим и как, уже сейчас видно, новых скандалов с участием кредиторов первой инстанции не избежать.
